— Ты никогда не хочешь разговаривать. Я слышу от тебя только односложные ответы. С тобой невозможно общаться.
— Да, — бормочет он себе под нос. — Думаешь, с тобой легко общаться?
— Ну конечно, ничего другого от вас, подростков, и не услышишь!
Когда дверь захлопывается за спиной сына, вы садитесь в свое любимое кресло, кляня переходный возраст и невозможность общения и рассуждая о том, как трудно быть родителем в наши дни. Как вы устали! А он просто зомби с заклеенным ртом. Он восстает против любой попытки общения.
Что ж, все подростки немного странные. Правильно? Итак, оправдавшись перед собой, вы устраиваетесь перед телевизором и включаете видеомагнитофон. И через несколько минут дискомфорт, оставшийся в вашем сердце, проходит.
А в душе вашего сына борьба тем временем продолжается. Он чувствует свою вину за неумение общаться. А его проблемы так сложны. Ему плохо как никогда, и не с кем поделиться этой болью.
С течением времени цена таких утечек со «счета цельности» становится огромной. Кирпичик за кирпичиком вы выстраиваете вокруг своего сердца стены самооправдания. И ваш сын выстраивает вокруг своего сердца стены, защищающие его ранимые чувства и глубинные потребности. Общение между вами становится поверхностным, сдержанным, быстро переходящим на взаимные обвинения, которые служат вам и ему оправданием собственных поступков. Вы живете в сложной паутине дискомфорта и душевной боли, образовавшейся из-за того, что вы не слушаете шепот вашей совести и не действуете соответственно.
Мы гораздо больше устаем от напряжения и последствий внутренней дисгармонии — невыполнения того, что совесть велит нам делать, — нежели от самого тяжелого труда. И когда мы бежим от этого напряжения, заполняя свою жизнь делами из квадранта III, которые мы заставляем себя признать важными, или укрываясь в квадранте IV, это напряжение лишь усиливается. На самом деле многое из того, что мы называем «стрессом», — ощущение нехватки времени, безысходности, непреодолимого внешнего давления, — по существу, проблемы внутреннего диссонанса.
Даже в самые напряженные мгновения жизни нам кажется, что легче жить с вопросами, нежели с ответами. Пока есть вопросы, пока мы остаемся в сомнениях, пока мы ведем внутреннюю борьбу, мы не отвечаем за то, что делаем, не отвечаем за результаты. Поэтому мы дни, недели, месяцы, годы предпочитаем нежиться на перине преднамеренной лжи, изобретенной нами только для того, чтобы избежать простых действий, которые могли бы привести нас к гармонии с законами, правящими качеством жизни.