- Эй, оторва, что притих? Аль крепко попало? Давай, вылезай из своей нычки, разберемся, как мужики.
Экий он прыткий, мне и одной стрелы в боку хватило, так что свою разводку «на лоха» оставь кому другому. Я вновь начинаю смещаться в сторону оставшихся в живых бандитов. Счет все еще в мою пользу.
Теперь они настороже, и достать их будет гораздо сложнее. Лучник встал к самой стене, а Шрам прикрывает его своей спиной. Понял, зараза, кто для меня представляет максимальную угрозу.
Я подхожу к булькающему кровавыми пузырями Кабану, вокруг которого натекла уже целая лужа крови, и добиваю его. Очень вовремя, «Жатвы» оставалось всего-ничего. Теперь в запасе есть еще две с половиной минуты на то, чтобы разобраться с теми, кто остался. Нужно поклониться в ноги Сваргу, враги стоят в пятнадцати метрах от меня и ничего не видят, лишь подслеповато щурятся, вглядываясь во мрак, тогда как я вижу их прекрасно. Нужно лишь постараться не выдавать себя звуками. Звуками… А ведь это мысль. Я подбираю с пола камень и швыряю его в противоположный конец залы. Шрам незамедлительно реагирует на звук падения и начинает двигаться туда. Я следую за ним. Мы минуту кружим по залу, смещаясь между колоннами, но это не может продолжаться вечно. Я не спец по подкрадываниям, да и стелс-режим никогда не входил в набор моих любимых приемов. Сейчас мои шаги маскируются журчанием воды и громкими стонами раненого. Но время работает против меня, да и таймер у «Жатвы» совсем не резиновый, а я вовсе не хочу потерять текущие + 45 процентов к урону и + 8 к каждому стату. И тут мне снова улыбается удача. Шрам выходит на берег водоема в центре залы и поднимает факел выше, озираясь по сторонам. Тянуть больше некуда, и я бросаюсь на него, просто сталкивая в бассейн с водой. Факел, что он держал, был последним, у лучника руки заняты его оружием, и огонь с шипением гаснет, погружая все в спасительный мрак. Шрам отчаянно ругается, пытаясь выбраться из воды, но по скользким, обточенным за столетия тоннами воды камням, да еще и в полной темноте, сделать это очень непросто. Я слышу щелчок тетивы и бросаюсь на пол. Стрела, пущенная застрельщиком, рикошетит от сталагмита над моей головой и уходит в стену. Ну, держись, падла! Стрелок, догадавшись, что настало время всерьез озаботиться сохранностью своей шкуры, начинает стрелять на звук на уровне моей груди наугад. Но я вижу, куда он целится, и уклоняюсь, либо прячусь за колонны. Выждав момент, я рывком сокращаю дистанцию между нами. Раз - и я перерубаю тщедушное тело пополам. В полной темноте стало заметно, что вокруг лезвия серпа, по рассекаемой плоти скачут, словно играя, статические разряды электричества. Выглядит красиво. Вероятно, это и есть тот дополнительный урон от молний, который дает благословение Перуна за жертвоприношение. Еще про себя отмечаю, что пассивная абилка на силу разрубания серпа, это нечто. Жало входит в тело, как в масло, и разваливает стрелка от плеча до бедра, словно трухлявую колоду. Целый гейзер из брызг крови окатывает меня с ног до головы. Готов спорить, видок у меня сейчас еще тот. Минус десять.