– Эй! – Кажется, я начинаю терять бдительность. – Давай оставим в прошлом плохие эмоции. Жизнь слишком коротка, теперь я это точно знаю.
– Мы оба знаем, – добавляет он, и я киваю.
Его лицо расплывается в печальной улыбке:
– Обнимемся? В память о прежних временах?
Он распахивает объятия и заключает меня в них.
Я на мгновение задерживаю дыхание, чтобы Гарри не проник снова в мое сердце. Однако этого не происходит – сейчас все по-другому. Теперь я научилась лучше себя контролировать. Мы стоим, обнимаясь, в течение долгой минуты: двое когда-то близких людей, признающих, что отношения закончены.
– Удачи, – желаю я ему, отступая на шаг. – Надеюсь, ты найдешь человека, которого хочешь найти.
Гарри усмехается:
– Я пришлю тебе открытку. Будем на связи. Я бы хотел услышать новости… о ребенке.
– Я дам объявление в газету.
Он смотрит на меня в некотором замешательстве.
– Знаешь, я очень ревную.
– Кого?
– Тебя. К нему, кем бы он ни был.
– Это пройдет, как только ты упакуешь свой чемодан.
Гарри издает звук, похожий на пыхтение.
– Ты все еще злишься на меня?
– Нет, Гарри. Не осталось никакой злости. – Я приближаюсь к нему и целую в щеку. – Садись в самолет и отыщи себя. Оставь все остальное позади. Вот в чем суть, верно?
Он надевает пальто. Еще медлит. Оглядывается на меня с неподдельной грустью.
– Прости, что облажался. Но теперь мы друзья, верно?
– Ты должен знать ответ на этот вопрос, Гарри.
Он улыбается одними глазами.
– Да. Думаю, нас всегда будет связывать этот фильм. Тогда до свидания, Салли!
Я стою возле глубокой раковины с потрескавшейся, но еще симпатичной эмалью, очищая картошку.
– Что вы собираетесь делать с этим картофелем сегодня вечером?
– Просто снова помну, – отвечает миссис Мамфорд.
– Если бы я была поваром, то приготовила бы что-нибудь для вас, но, думаю, вы справитесь с этим лучше.
– О, вы уже сделали для меня более чем достаточно, – говорит пожилая леди. – В любом случае вы не должны слишком долго стоять. Не в вашем положении.
– Ха! Забавно слышать это от вас.
У миссис Мамфорд ужасный артрит во всех суставах. Болезнь скрючила ее пальцы, и поэтому я очищаю ее картофель – она больше не может это делать.
В первый раз, когда я постучала в ее дверь, чтобы предложить принести ей покупки, она посмотрела на меня с умеренным подозрением. И спросила:
– Вы из социальной службы?
Наверное, соцработники – единственные люди, которые ее навещают. Мне стало грустно от этого. Я неловко усмехнулась:
– Нет, миссис Мамфорд. Я просто живу дальше вдоль дороги. Вон там, – я указала на свой дом.
– О да, дорогая, – отозвалась она. – Я же вас видела. Вы в порядке? Вам что-нибудь нужно? – Она уставилась на мой живот.