– Все произошло незапланированно.
– Вы знаете пол ребенка?
– Боюсь, что нет. Не хочу узнавать.
– А где счастливый отец? Он тоже здесь?
– Я бы и сама хотела это выяснить.
– Простите?
– Его здесь нет. На самом деле я собираюсь растить ребенка одна.
Я улыбнулась и отошла от любопытных гостей. Пусть удивляются, пусть сплетничают. Меня не волновало, что они подумают, и я этим гордилась.
Если бы свадьба Оливии состоялась раньше, я могла бы ответить на те же самые вопросы по-другому. Или спряталась бы в углу, чтобы избежать их. Но благодаря примирению с Гарри, с Изабель, да, так или иначе, со всеми я наконец помирилась сама с собой.
Сегодня прекрасное весеннее утро. И в моем доме тепло. Не только потому, что сегодня замечательный день, но в основном потому, что я приобрела новый котел. Почему я не сделала этого раньше? Наверно, я просто хотела наказать себя за то, что (как ощущала в глубине души) была трусихой. Ну а теперь я поняла, что могу быть смелой, и решила, что заслужила комфорт.
Солнце вовсю светит в окна, и я будто слышу в голове мамин голос: «Сегодня солнечно. Пойди в сад и поиграй!» И, как всегда послушная дочь, я собираюсь прогуляться по Примроуз-Хилл. Я хватаю большое пальто, которое единственное теперь на меня налезает, обматываю шею шарфом, надеваю солнечные очки и перекидываю сумку через плечо.
Все, что мне нужно, – это подождать несколько минут, пока не приедет автобус С11 и не отвезет меня прямиком на Примроуз-Хилл-роуд.
Да, сегодня отличный денек. В воздухе пахнет теплой травой, и деревья уже успели обрасти листвой. Вот она – новая жизнь.
Я глубоко вдыхаю, чувствуя себя почти как в прекрасном сне. Это утро воскресенья, и поэтому никто никуда не спешит.
Я вижу отца с малышом в слинге и матерей, везущих коляски и держащих своих детей за руки, и счастлива от мысли, что теперь принадлежу к их «клубу».
Я медленно поднимаюсь по тропинке к вершине холма и, слегка запыхавшись, останавливаюсь, чтобы полюбоваться городским пейзажем.
Вот и город. Четкий в своей изящной, отточенно-сдержанной красоте. А вон и «Осколок», гордый в своей обособленности, вдали от скучковавшихся «Корнишона», «Уоки-Токи» и «Сырной Терки»[52].
Мне больше не больно видеть его. Не думала, что когда-нибудь скажу это, но теперь меня уже не расстраивают воспоминания о Гарри.
Приятно знать, что все мы можем восстановиться и двигаться дальше. С этими мыслями я сворачиваю с тропинки, наслаждаясь своей прогулкой и греясь на солнышке. Я снимаю темные очки и осматриваюсь, прищурившись.
– Привет, мир, – говорю я вслух. И думаю об Анне-Марии с Ритой, о разговоре с энергией и том странном времени, когда все казалось таким пугающим, странным и бесповоротным.