– Кажется, на мне половина всего здешнего вереска, – замечает он.
– А на мне другая половина, – смеюсь я, неэлегантно стряхивая песок.
Он сует руку в карман пальто, достает смятую пачку «Мальборо», вытаскивает одну сигарету и зажигалку «Бик». Щелкает колесиком. Пламя зажигается не с первой попытки, но наконец он закуривает, глубоко затягиваясь. Его скулы выглядят острыми и четкими, утренняя щетина это подчеркивает.
Он протягивает мне сигарету, и я беру ее, как будто это самое обычное, что я когда-либо делала. Изо всех сил стараясь не выставить себя идиоткой, я посасываю фильтр, полная решимости не дать проклятой штуке погаснуть.
Он усмехается:
– Ты никогда не курила, да?
– С чего ты взял?
– Несложно догадаться.
Я улыбаюсь:
– Теперь это звучит глупо, но я всегда боялась, что это может меня убить.
Я смотрю на сигарету и делаю еще одну затяжку. И, словно в подтверждение его слов, поперхнувшись дымом, захожусь в приступе кашля.
– Дыши.
– Я пытаюсь.
Он смотрит мне в лицо, посерьезнев:
– Ты смеешься, плачешь или задыхаешься?
– Не знаю, – бормочу я и сажусь, услышав в отдалении топот ног пары бегунов. Кашель от испуга сразу проходит.
– Ущипни меня, – говорю я. – Мы действительно это сделали?
Он тянется ко мне и убирает прядь волос с моего лба, потом гладит ладонью по щеке.
– Действительно сделали, – подтверждает он. – И это было прекрасно.
Я чувствую, что краснею.
– Да, именно так.
– И я очень сочувствую по поводу твоих новостей. Искренне.
– О, не бери в голову. Ты сделал мой день. А у меня ведь каждый день на счету.
– Не стоит их считать, – советует он, мрачно тряхнув своими растрепанными волосами. – Тебе надо просто жить ими.
Он забирает сигарету из моих неопытных рук, снова зажигает ее, глубоко затягивается и возвращает мне, словно решив предоставить второй шанс.
– Наверно, я пас.
Он вскидывает брови, улыбнувшись, и ложится на спину. Зажав сигарету губами, он смотрит сквозь густые ветви на кусочки ясного голубого неба.
– По крайней мере, теперь ты можешь делать все это.
– О чем ты?
– Ты знаешь, – после паузы отвечает он. – Все, что, как ты думала, могло убить тебя.
Внезапно я вспоминаю о письмах – смелых, честных, безрассудных словах, которые, возможно, уже находятся в руках адресатов, и вздрагиваю.
Он тянет меня назад, снова укладывая рядом с собой, принимая в теплый изгиб своего тела.
– Для начала ты можешь стать восьмидесятидневным курильщиком, – продолжает он с улыбкой, выпуская колечки дыма изо рта. – Я тебе в этом завидую. – Он поворячивается ко мне с прилипшей к нижней губе сигаретой. – Хм-м. Люблю это дело.