– Мой последний роман давно закончился, и я уже не помню. Но спасибо! Ты отличная реклама для того, чтобы оставаться незамужней.
– Я тебе завидую.
– Не говори глупостей.
– Правда, – произносит сестра. – Так и есть. Твоя жизнь всегда казалась мне захватывающей. Ты была такой свободной… после развода. И мама говорила о том, как замечательно ты справляешься со своей работой. В отличие от меня. Я застряла дома. Я была тогда недальновидной. Спешила обзавестись семьей, и это получилось не так быстро, как я надеялась. Но лучше бы я получила сначала какую-нибудь специальность. Я ведь никогда не работала и не достигла ровным счетом ничего.
– О, Изабель. Это просто смешно. У тебя две прекрасные дочери. Что может быть лучше? И какие достижения есть у меня? Средняя оценка по экзаменам и список неудачных романов – за всю ту мегаинтеллектуальную мощь, которой я якобы обладала.
Изабель протягивает руку и поворачивает мое лицо к себе.
– Я люблю тебя, Дженнифер, – говорит она. – И мне очень жаль.
– Я тоже тебя люблю, – откликаюсь я. Едва ли и это мы говорили друг другу раньше. Сегодня мы сказали так много в первый раз – и слишком поздно.
– Спасибо за письмо. Это было очень смело… Я ведь не законченная стерва, правда?
– Нет, ну что ты, – заверяю я. – Только в половине случаев.
Мы дружно смеемся и обмениваемся прощающими улыбками. Я чувствую себя потрясающе.
Я устроила так, чтобы все это произошло! Сделала что-то хорошее для наших с Изабель отношений.
Не то чтобы я думаю, что теперь она другой человек. Она осталась точно такой же, как всегда. Я убеждаюсь в этом за семейным ужином. Она по-прежнему властная и контролирующая, но я вижу, как относятся к ней ее муж и дети. Они принимают ее такой, какая она есть, и любят за это. Это интересно наблюдать с позиции принятия, а не сопротивления и страха. Ее поведение ощущается теперь совсем по-другому. И не потому, что я смотрю на нее сквозь розовые очки или пытаюсь обелить прошлое. Просто теперь я понимаю ее намного лучше.
Изабель улыбается мне через стол. Она вся светится. Именно такой я хочу ее запомнить. Надеюсь, что и она запомнит меня именно так.
Каждый вечер перед сном я вычеркиваю очередную дату в календаре, напоминая себе о неотвратимом дедлайне.
Конечно, некоторые люди выбиваются из назначенных сроков, но я, из-за подкрадывающейся усталости и непоколебимой уверенности доктора Маккензи, сомневаюсь, что стану одной из этих счастливчиков.
Честно говоря, я не уверена, что подсчет идет мне во благо. Пока я просто стойко наблюдаю, как пролетают дни. Увлеченно наблюдаю. Да, сейчас я слишком увлечена своим календарем – и еще слишком напугана, чтобы остановиться на случай, если это все же дурной знак.