– …Ты посмотри, Зинуль, как этот рыжий хорошо устроился: хочет – девочку, хочет – мальчика! Гарем свой ужинать привел!
– Тише ты, дура озабоченная, – прервал голос бабы постарше. – Жри вон свои пельмени с кошками!
Обалдев, Мурка постаралась не подавать виду, что услышала. Гарем? Ну ладно, хрен с ее дурными фантазиями, а почему пельмени-то с кошками? Устроившись за столиком, обсуждая меню, она все-таки незаметно покосилась на выход: примерно там, где она проходила, за полным развороченных блюд столом сидели три мокроволосые, будто только вылезли из реки, полноватые тетки в сарафанах на голое тело, разливали друг другу из графинчика по стопочкам; тряся жирноватыми руками, что-то обсуждали. Их лица напоминали рыльца странных рыб, которые иногда с испугом замечаешь в дробленом ледке на стальном прилавке гипермаркета: «нототения», «палтус». Одна из теток – ну точно, вылитая зубатка! Толстогубая, с синеватыми щеками, с круглыми, близко посаженными глазками… Парнишка-официант тащил теткам переполненный мисками поднос, стараясь не смотреть на выпирающий у них из-под мышек белый жир. Тут в двери вошла, зыркая крохотными глазками по сторонам, та худая темная тетка из-за бани – у Мурки проползли мурашки по шее – и подошла к жирным русалкам. Эта была, пожалуй, похожа на угря: то ли рыба, то ли змея. И жрет, говорят, угорь-то мертвечину… Одна из теток вскочила, отодвигая ей стул, а две другие засуетились, зачем-то вытаскивая из раздутых сумок платки и быстро, тряся жирком на руках, повязывая на голову. Та чинно села, перекрестилась – и с ноющими интонациями начала выговаривать теткам. Те сидели, понурив головы, как наказанные школьницы, теребя уголки платков. Одна все косилась рыбьим туповатым глазком на графинчик.
– Это что за группа? – деликатно спросил Швед, тоже заметивший мизансцену за дальним столом, у молоденькой, не старше Мурки, официантки в голубеньком сарафане.
– Паломницы, – на миг оглянулась девчонка, устало и шустро расставляя бокалы с соком и тарелки с салатом. – Со «Святой Руси», теплоход вот сегодня заходил. Остались почему-то, дальше не поехали… Ну, тут в округе монастыри. Вот и к нам паломников этих, бывает, за…завлекают искушения. А эта, старшая их, в темном платочке… Ну, она тут регулярно появляется. Не пускать, говорят, нельзя. Пожертвования собирает, иконки раздает, беседы ведет… Строгая.
– И с тобой вела?
– Ой нет, я ее боюсь. Она все так смотрит, смотрит… Жуткая какая-то. Хорошо, что она только с богатыми разговаривает. Из-за нее, наверно, эти… тетеньки и остались. Горячее когда подавать?