К домику они шли не спеша. Вечер был теплый, синий от густой, как черника, июльской спелости. Комаров сносило ветерком со Свири. Густо и сладко пахли цветы с огромных клумб. Когда они уже подходили к домику, вдруг зажглись желтые шары фонарей, будто вдоль улиц провесили волшебные янтарные бусы. Мурка замерла. Потом открыла альбом и начала быстренько набрасывать перспективу. Янка вернулась к ней, посмотрела в альбом, потом на золотые бусики фонарей в сизом сумраке – вытащила телефон, включила фонарик и стала подсвечивать. Швед поднялся на веранду, включил там свет… И тут же выключил. Янка покосилась:
– Хочет, наверно, чтоб ты вечерние цвета запомнила… Ты это потом красками нарисуешь?
– Конечно… Смотри, какие тени лиловые, а от фонарей…
– Давайте-ка еще погуляем.
2
Утром погода настала пасмурная. Не выспавшуюся из-за паршивых снов с несчастным Васькой, лезущими из тумана даунятами с зубастыми ухмылками Мурку знобило и подташнивало. За ночь она просыпалась раз десять – все казалось, что за окном кто-то с черной рыбьей мордой стоит, сливаясь с неровной стеной елок, и смотрит сквозь тонкие занавески в комнату.
В ресторане им сварили почти приличный кофе. Швед стрескал две тарелки овсянки, пирожков с ягодами и наконец приободрился:
– Ну, надо на рецепшен, и все, поехали.
– Ты пока сходи. – Янка рылась в сумочке. – А мне надо в дамскую комнату. Не теряй время.
Швед кивнул и ушел. Мурка, когда шли сюда, заметила, что в тереме по соседству художники расставляют свои работы:
– Янк, я пока сбегаю, одним глазком хоть картинки посмотрю?
– Какие… А! Ромашки-балалайки, что ли? Зачем?.. Да иди, конечно, если хочешь.
В дверях Мурка чуть не столкнулась со вчерашней угрихой в платке. Та вела завтракать трех своих подопечных «тетенек»: опухших со сна, бледных, еще больше похожих на снулых рыб. От них и пахло тиной. Мурка посторонилась, как могла. Третья из теток, похожая на зубатку, вдруг взглянула на нее из-под платка, выпятила толстые губы, прищурилась и шепнула, поотстав и протягивая руку к ее джинсам:
– Хорошенький ты какой… Или хорошенькая?
Да что ж это такое? Мурка отскочила от бледной лапы с облезлым маникюром и сбежала на улицу. Оглянулась – не настигает ли эта жирная зубатка? Вот днище-то… Ох, блин. Откуда такие озабоченные бабы лезут? Откуда столько голода полового? Это ж какая пустотища должна быть внутри, чтоб пихать и пихать туда и похоть, и божечку, и графинчики с водочкой? Хотя, кажись, большинство складывает свой пазл именно из таких деталек. Ох, нет, не думать, что там еще у людей в детальках пазла.