Я посмотрела в окно, выходящее на озеро. Тройка лыжников скользила по занесенной снегом ледяной поверхности, синхронно взмахивая палками.
Мы втроем занимались домашними заданиями в «Гринхаусе», золотистый свет ламп озарял нашу подготовку к зимней сессии. Короткий световой день и мороз вынуждали нас оставаться в помещении, мозги перегревались от усилий запомнить все статьи и теории по тому или иному предмету. Еще один день экзаменов и сидения над бумагами – и нас отпустят домой на зимние каникулы. Я уже боялась этого. Руби и Макс, румяные от пребывания на холоде, вошли в холл – они ходили выпить горячего шоколада в «Брю». Когда подошли ближе к моему дивану, я выключила звук в наушниках, однако никак не дала понять, что заметила Руби и Макса, – притворилась, будто продолжаю читать.
– Любимый цвет? – спросила Руби. Макс помолчал.
– Синий, – сказал он, потом подумал несколько секунд. – Любимая телепередача?
Руби свела брови, обдумывая ответ. Потом застенчиво произнесла:
– «Семейство Кардашьян».
– О да, – отозвался Макс, – я больше не могу дружить с тобой.
Руби засмеялась и достала из своего рюкзака учебник. «История татуировок». Я заметила на обложке фото мужчины, чья грудь была расписана черными чернилами. Взглянула на книгу, лежащую у меня на коленях. «Введение в уголовное право».
Мои друзья уселись на диван бок о бок. Руби скрестила ноги и выпрямила спину. Розовая шапка с помпоном обрамляла ее лицо, имевшее форму сердечка, из-под шапки выбивались темные волосы. В последнее время Макс задерживал на ней взгляд дольше обычного.
Джону не нужно было учиться – у него была фотографическая память. Или, по крайней мере, так он утверждал. Они с Халедом, вероятно, играли в видеоигры в общежитии. Джемма предпочитала учиться, сидя рядом с ними: она заявляла, будто в «Гринхаусе» не может сосредоточиться, однако подсознательно делала попытки флиртовать с Джоном. Я гадала, что почувствовал бы Лайам, если б увидел это. Подумала о Руби, но ее, казалось, совершенно не тревожили заигрывания Джеммы с Джоном. Мне кажется, она вообще не рассматривала Джемму как угрозу.
– Следующий вопрос? – напомнил Макс.
Руби откинулась на спинку дивана, мягкая обивка промялась под ее спиной.
– За что ты больше всего благодарен судьбе? – спросила она.
– Вопросы начинают становиться сложными, – заметил Макс. Руби улыбнулась.
– Это значит, что они начинают становиться интересными.
Макс сомкнул обе руки на термокружке с горячим шоколадом.
– За своих родителей.
Лицо Руби на миг дрогнуло, но она справилась с собой прежде, чем Макс заметил это.