— Дилетта! Ах, Дилетта! Искусительница! Колдунья!
«Дилетта»! То есть Дилайт… Однако это больше не имело значения. Она прильнула к нему и потянула вниз его голову, чтобы он впился в ее рот своими чувственными губами. Больше не существовало ни стыда, ни гордости — все отступило перед «этим». Он наконец-то обнял ее, и их тела стали искать друг друга. Он продел руку ей под бедра и подсадил ее на стол, не обращая внимания на невнятные протесты.
— Я хочу тебя, моя Дилетта, моя желанная! Хочу прямо сейчас! Не противься, пожалуйста!
Одной рукой он рванул сарину красную шелковую блузу, обнажая груди; по ним тотчас начали блуждать его губы, время от времени задерживаясь на чутких, поднявшихся навстречу сосках. Он наслаждался ее стонами, а затем и криками — когда легонько потеребил губами ее бутоны. По-прежнему стоя у нее между колен, он расстегнул на ней пояс, рванул непокорную «молнию» — и наконец тесные джинсы полетели в сторону.
Больше она ничего не помнила; в памяти осталось только что-то дикое, необузданное, как летняя гроза, растворяющее в себе все иные ощущения; Сара не чувствовала ничего, кроме того, что неудержимо разрасталось у нее внутри, наполняя ее существо ожиданием молнии, чей серебряный меч наконец-то рассек ее надвое, пронзил и освободил… а потом оставил содрогаться от последних звуков грома, затихающего вдали… или это его хрипловатый голос звал ее:
«Дилетта! Дилетта!»? Полуласка, полупроклятие…
У Сары было такое чувство, будто она совершила дальнее путешествие может быть, даже по ту сторону реальности — и предпочла бы не возвращаться.
Во всяком случае, сейчас. Порыв страсти унес с собой все ощущения; наконец, к ней вернулась способность думать. И она сразу же пожалела о случившемся.
Женщина, которая только что исступленно предлагала себя, не имела с ней ничего общего. Это была не Сара — прагматичное существо, вечно предвидевшее последствия. Она уже взвесила свои потери и была готова сжечь мосты, покончить с этой гнусной, двусмысленной ситуацией. Осталось только…
Осталось только повернуть голову — и наткнуться на его жесткий рот, окруженный небольшой бородкой. «Мм-м», — пробормотала она и крепче обняла его за шею. Напряжение исчезло, она больше не сердилась.
— Как же глубоко ты погрязла в разврате! — резкий голос вернул Сару на землю. — Даже в минуты полного самозабвения я могу лишь гадать, кого ты в этот миг представляешь на моем месте. Хотел бы я знать, ты вообще способна когда-нибудь насытиться? Что значит один мужчина для такой распутной девки, как ты!
Кажется, он взял ее, даже не успев раздеться, — зато потом отнес в затемненную спальню и, не особенно церемонясь, положил на постель, разделся и лег рядом. Он слегка придавил ее собственным телом и сжал в объятиях. Его руки скользнули вверх по ее спине — медленно, наслаждаясь ощущением ее шелковистой кожи под его хищными пальцами, которые в конце концов запутались в волосах цвета красного дерева.