В своей прежней жизни все эти лица зарабатывали на жизнь активным отъемом народных денег на проведение «особо важных секретных работ», не нужных ни государству, ни тем более обществу. В новую эпоху они борются за мир во всем мире, против угрозы биологической и химической войны. А еще они борются против новой напасти наших дней — угрозы биологического терроризма.
А наши спецслужбы по своей извечной привычке продолжали (вестимо, через «свободную» прессу) рассказывать байки, что якобы «не мы, а США и Великобритания готовы к производству биологического оружия» («Известия») [58]. А вот что поведала классово близкая спецслужбам и вечно находящаяся на боевом посту «Красная звезда»: «На Дагуэйском полигоне развернуто сверхсовременное оборудование для испытаний бактериологического оружия» [51]. Трудно поверить, что гр. А. Гольцу не сказали, что последнее подобное испытание на том американском полигоне состоялось в 1968 году. И что любое оборудование за четверть века простоя моложе не становится.
К сожалению, многие тексты, посвященные биологическому оружию, страдали одним и тем же недостатком. Вместо информации они несли в себе черты откровенной пропаганды. И это относится не только к армейским публикациям — грешит тем же даже благонамеренная журналистика.
Впрочем, время от времени байки вместо правды рассказывают и в новом веке.
Осталось понять, а нужно ли было так тщательно блюсти тайну советской биологической войны? Чтобы хоть немного приблизиться к ответу на этот непростой вопрос, вспомним, что даже высший руководитель 15-го управления Генштаба генерал В. И. Евстигнеев много позже отстранения от забот о наступательной биологической войне был вынужден признать, что, «для того чтобы блефовать, достаточно было иметь научный потенциал и имитировать хоть какую-то деятельность в… области» наступательной биологической войны [69]. Таким образом, мы не можем не сделать вывод, что сам факт накладывания на подготовку Советского Союза к биологической войне статуса высшей государственной тайны был тяжкой политической ошибкой. Для иллюстрации этого вывода достаточно вспомнить, что подготовку к ракетно-ядерной войне советские власти сопровождали немалыми пропагандистскими всплесками и иногда объявляли о том, чего на самом деле не было. Это был блеф на пользу стране — пугать Запад, но не всегда делать. В биологической войне поступали прямо наоборот — тайно делали очень многое, но не объявляли. И теперь в наши дни даже не найдешь лиц, ответственных за политическую ошибку создания в СССР мощнейшей индустрии наступательной биологической войны без должных на то оснований. А между тем финансовые затраты на создание тайной индустрии биологической войны были настолько непомерными, что виновных все-таки стоило бы найти. Да и экологические потери этой авантюры со счетов не сбросишь.