Однажды Камиле приснилась зелёная поляна, залитая солнцем.
Поначалу этот свет ослепил её так, что глазам стало невыносимо больно. Кроме того, она задыхалась, потому что, столько дней падая вниз и погружаясь всё глубже и глубже в сырой сумрачный колодец одержимости, совсем отучилась дышать свежим воздухом и ощущала давление, будто была высоко в горах.
Когда глаза её немного привыкли к солнцу, а живительное тепло согрело тело, она с изумлением увидела, что стоит босиком на мягкой сочно-зелёной траве, одетая в белое платье из нежного шелка. Она больше не напоминала обтянутый кожей скелет, синеватый полутруп, источающий холод смерти, а превратилась в хрупкую, нежную, живую и здоровую девушку.
Протянув руку, Камила начала идти за солнцем, которое будто бы сияло не вверху, а прямо перед ней. Да и вообще, в этом мире вместо неба существовало лишь безграничное пространство, залитое светом, а источник его, казалось, был живым.
Камила шла к нему, протянув руки, и вдруг он обернулся, осветив её всю, его волнистые волосы развевались, и он смотрел на неё с нежной грустной улыбкой, недоумённо покачивая головой.
— Кристо! — закричала она и попыталась бежать к нему, но ей мешала какая-то тяжесть, вдруг заполнившая всё тело.
Девушка камнем упала на траву и безуспешно пыталась встать, хватаясь за землю, но земля осыпалась под её пальцами, а тонкие зелёные стебли рвались. Под ногами больше не было опоры, она скатывалась в яму, не в силах выбраться, но брат подбежал к ней и схватил за руку.
— Камила! — звал он, и его нежное мальчишеское лицо заливали слёзы. — Прошу, не покидай меня!
Она внезапно увидела другую картину — его окровавленное изувеченное тело с переломанными костями, бледное безжизненное лицо, обезображенное ссадинами, синяками и кровоподтёками. Он лежал на холодном полу темницы такой одинокий и несчастный, юный и невинный — её названный брат, оросивший алой кровью чёрные безучастные камни.
Столько времени жизни отдали они камням и металлам, веря в то, что эти вещества обладают душой, как живые, но чем теперь безмолвные холодные куски могли помочь несчастному Кристо, принёсшему им в жертву свою жизнь?
Солнечный свет вновь хлынул в глаза, и Камила зажмурилась от невыносимого сияния, причиняющего боль.
Тёплая нежная рука брата продолжала удерживать её от падения.
Даже мёртвый он был сильнее тьмы.
— Не верь никому, — прошептал Кристобаль, склонившись к ней.
Камила чувствовала его тёплое дыхание на своей щеке и уже не понимала, кто из них живее. Её рука была холодной, как лёд, и она падала вниз, а он, бесплотный, лёгкий и свободный, пытаясь удержать её, до сих пор ещё теплился здесь, на этом зелёном островке где-то посредине между мирами. Да, без сомнения, это именно он вытащил её из тьмы колодца, но уже не мог удерживать больше, потому что быстро таял, растворялся, как рассветный туман, не утрачивая, однако, своего блеска, а в ореоле света возносясь вверх, к настоящему источнику, на который Камила не могла даже и смотреть — для неё достаточно было его отражения — ослепительного сияния Кристо.