Машечка рассердилась. Говорит:
— Где-нибудь ещё можно укрыться от этого жлобства?
— Нечего ходить по таким гадюшникам!
— Это не гадюшник, а креативное пространство!
— Так любую подворотню можно назвать!
Пока происходит обмен мнениями, я рассматриваю парнишку. Симпатичный парнишка, в корректной куртке, в отличие от остальных, высокие ботинки начищены. Но совсем молодой, младше нас. Почему в конце концов это нам удалось его пристыдить, а не наоборот.
Заправила налётчиков нагло толкнул плечом сделавшую ему замечание женщину. Машечка даже не смогла скрыть, до чего обрадовалась: слишком сильный аргумент ей это давало. Спрашивает таким учительским голосом:
— Может быть, вы соблаговолите нам разъяснить, молодой человек, как это согласуется с высокими принципами защитников империи, беспомощных женщин рукоприкладствовать?
И для закрепления — пару слов про фашизм.
Его это подкосило, «рукоприкладствовать» в особенности.
— Меня Павел зовут. Савельев.
— И что с того?
Ну, думаю, молчи, Анжелочка. И, конечно, говорю:
— Машечка, он же в этом не виноват. Посмотри на него, какой из него фашист? Ну, будет он бить беспомощных женщин? Да, Павлик?
— Мы костоправы. Мы вправляем исторические вывихи.
— Костоломы вы, а не костоправы!
— Разве у вас, Маша, что-то сломано?
— Такие, как вы, ломают мне жизнь!
Ну это было крепко сказано. С чем-то глубоко личным в подкладке. Бедный мальчик совсем застеснялся — и про Русский Реванш забыл сказать, и про то, что вот эта конкретная беспомощная женщина вопит сейчас, как рыбная торговка. В довершение всех событий повалил густой дым, и все стали кричать и кашлять. Говорю Павлику потихоньку: что ты стоишь как пень, выводи нас отсюда. Вот тогда он встрепенулся, помог мне отодвинуть креативную рогулю, которая теперь была скорее преградой, чем защитой, и поволок нас практически в противоположную сторону от выхода, к которому все ломились с плачем, руганью и кашлем.
— Я знаю, где здесь чёрный ход! Мы делали рекогносцировку!
Добежали мы до чёрного хода, выбрались, оказались на улице — а там ещё холоднее, чем было. Машечку, в этом коктейльном платье под пальто и тонких колготках, чуть ли не чулках, колотит на ветру, парнишку трясёт от смущения, меня от мысли, что начнут взрываться настоящие бомбы, и вот так мы трое двигаемся по инерции куда глаза глядят, а потом Павлик показывает на вывеску кофейни и говорит:
— Пойдёмте согреемся. И я вызову вам такси.
В общем, совершенно правильно всё сказал, именно это я называю хорошим мужским поведением. Мужчина должен брать на себя или хотя бы понимать, что этого от него ждут. Машечка, правда, когда я согласилась, посмотрела на меня с немым укором. Наверное, ей хотелось без всяких кофеен оказаться в такси и подальше отсюда.