— Да ты чё, девка, какие опера? — удивился парень. — Тут отродясь ментовки не было.
— А чё за место-то ваше? — спросила я. — А то сплю себе, трах — поезд стоит, твою мать. Охренели, думаю, куда они меня привезли?
— Отстойник, Калуга, — раздался второй голос, низкий и тоже прокуренный. Человек закашлялся и сильно выругался.
— Чё, Серый, опять? — спросил его первый.
— Ну, — коротко отозвался тот и снова матюгнулся.
— Чё с ним? — кивнула я в его сторону.
— Дыхалку на сплаве застудил. Пох…чишь на морозе — еще не таким станешь. Ладно, девка, звать-то тебя как?
— Зови Иркой.
— Бомжуешь давно?
— Годик будет. Маманька моя как умерла, так папаша, старый хер, привел эту суку, она меня и выкинула, стерва.
— А папашка-то чего?
— Дак он срок мотал. До сих пор ни х…я не знает.
— А лет тебе сколько?
— Шестнадцать.
— Помогать нам будешь?
— А чё делать-то?
— Кирюха, закрой пасть, — угрожающе произнес Серый. Первый парень огрызнулся:
— Закройся сам, без тебя знаю. А кто на стреме будет стоять?
— Совсем охренел? Она тебя продаст со всеми потрохами.
Не буду пересказывать всю состоящую в основном из мата беседу, но, как выяснилось, мои новоиспеченные знакомые собирались сегодня ночью грабить магазин. Денег у них не было, а проводить зиму в холодной Москве они не собирались. У меня задача была самая простая: смотреть, не появится ли милиция или кто-нибудь из прохожих. В конце концов, узнав, что три магазина расположены рядом и на все полагается один сторож, я предложила действовать по-другому: я стучу в ворота, придумываю что-нибудь, чтобы сторож мне открыл, он, естественно, открывает, его шарахают по голове, после чего мы спокойно заходим в магазин. (Эх, пропадает во мне криминальный талант!) Чтобы выглядеть достовернее, я тут же сочинила историю, как мы в Москве таким же образом с приятелем грабили квартиры.
— А чё ты скажешь-то ему? — спросил Кирюха.
Я предложила самую логичную версию: что меня ограбили, избили и что я прошу вызвать милицию. От такого цинизма Кирюха довольно заржал.
— А у девки голова варит, — восхищенно сказал он.
Серый в ответ недовольно проворчал, что неизвестно еще, как все сложится.
Пора было уже трогаться, и мы снова, теперь уже втроем, потопали по шпалам. Дождь все не прекращался. Мы шли, так же спотыкаясь, а я с ужасом думала, что мне делать дальше. Мне очень не хотелось, помимо всего прочего, еще заниматься и уголовщиной. От постоянно употребляемых матерных слов у меня во рту образовался какой-то нехороший привкус, плечо все еще ужасно болело. Вообще я до чертиков устала и хотела есть. В этом смысле ограбление продуктового магазина казалось мне очень даже заманчивым.