– Да.
– Это потрясающе! И ты писала его имя в тетрадках?
Харпер закрыла глаза от унижения:
– Да. И даже представляла, как будут выглядеть наши дети, и все такое.
Лола бросила на нее хитрый взгляд.
– А что сейчас? Ты все еще вспоминаешь его?
Харпер покачала головой, как бы говоря «нет». Ее чувства к Кормаку в школе были более серьезными, чем обычная подростковая влюбленность.
– Но он такой… м-м-м… горячий пацан, – продолжала Лола.
– Лола, хватит.
– Наблюдать за тем, как он катается на волнах, одно из величайших наслаждений на земле, правда? И он такой смешной. И в тот же момент, серьезный… и умный. Сладкий, как пирог. Если верить Чедвикам, он спаситель. Я не раз слышала, как они говорили, что обязаны своим успехом ему, и только ему.
Харпер не стала развивать эту тему, стараясь игнорировать слова Лолы.
– Если нужно, я замолвлю за тебя словечко и дам знать Кормаку о том, что ты свободна.
– Пожалуйста, не делай этого.
– Ты уверена? Потому что я действительно хотела бы, чтобы ты была так же счастлива, как и я.
Слова Лолы и огонек, горящий в ее глазах, невероятно вдохновили Харпер. Сестра и правда была счастлива? Откуда она могла это знать? Ее мир был так ограничен. Харпер должна была уговорить ее путешествовать еще до того, как она встретила Грэя.
Она должна была взять Лолу с собой.
– А ты счастлива, Харп?
– Если ты счастлива, то и я счастлива.
Все действительно так просто!
И вот сейчас, когда она стояла здесь и смотрела на Лолу, уже не просто на подростка, на молодую женщину, которая принимала решения, строила свою жизнь, заводила друзей, влюблялась, она должна была чувствовать себя довольной.
Но вместо этого она ощущала лишь потерянность и опустошение.
Что она сама делала все последние месяцы? Работала, работала и снова работала.
У нее были деньги, у нее было уважение окружающих, у нее был шкаф, полный сказочной одежды. Но у нее совсем не было друзей. Не было корней. Не было планов, за исключением нескольких последующих контрактов. За последние два года она больше времени провела в Лондоне, чем в своей собственной квартире, которая на самом деле представляла лишь своего рода перевалочный пункт.
– Ну ладно, – сказала Лола, прихорашиваясь перед зеркалом. – Готова?
«К чему?» – чуть не спросила Харпер.
Возвращаться туда, к тем женщинам, которые не замечали ее в школе, к тому мальчику, который разбил ее сердце, и сейчас, превратившись в мужчину, хотел бы сделать это снова? К человеку, который разрушил жизнь ее отца?
Но Харпер никогда не пасовала перед трудностями. Не станет и сейчас.
– Давай, идем! – вздернув подбородок, сказала она.