Взаимоотношения с Пией оказались подвешенными в режиме ожидания. Южный дворец превратился в базу, обособленную от двора. Он даже не помнил, почему для него было так важно жить отдельно от остальной Атилии.
Арес приезжал и уезжал, несмотря на шквал скандальных статей о себе, Маттео Комбо и интересном положении наследницы семьи Комбо, которую пресса игнорировала до инцидента на похоронах. В остальном его жизнь осталась такой же, как раньше. Какая разница, где находится база, если все равно путешествуешь по всему миру?
Он пытался убедить себя в том, что ничего не изменилось. Ничего, кроме местоположения. Правда, он вдруг обнаружил, что ему не терпится после каждой поездки возвращаться во дворец.
Будто он не мог по-настоящему успокоиться, пока снова не увидит Пию.
Если она и плакала после первой ночи, то никогда этого не показывала. Более того, не предпринимала дальнейших попыток вырваться из дворца. Это стало невероятным облегчением. Информация, которую Арес получал о ней в свое отсутствие, всегда была одной и той же. Пия неизменно вежлива и добра ко всем слугам. Гуляет по дворцу и окрестностям, а во время отлива спускается к пляжу, где, как ему докладывали, сидит на скалах, глядя на горизонт. Она никогда не пыталась скрыться от собственной охраны, не уклонялась от регулярных осмотров доктора.
Единственной ее просьбой был ноутбук. Арес был более чем счастлив предоставить его, ведь это давало ему возможность следить за ее действиями. Кстати, он никогда не обещал ей конфиденциальности.
Именно тогда он обнаружил, что Пия уделяет время онлайн-колонке, которую ведет для одного из тех интернет-журналов, которые он считал пустыми и ничтожными. Это открытие его поразило. Он обдумывал его почти целую неделю, прежде чем решил что-нибудь предпринять.
Однажды вечером, вернувшись с официального благотворительного мероприятия в континентальной Европе, Арес нашел Пию свернувшейся калачиком в комнате, которая, как сообщили слуги, стала ее любимой во дворце. Это помещение считалось гостиной королевы, которая любила море, свои книги и рукоделие и могла находиться весь день вдали от дворцового шума. Днем свет лился каскадом через арочные окна, ночью проникало мерцание звезд, слышался шум волн, бившихся о скалы.
Арес бесшумно вошел в комнату, не представляя, как совладать с нахлынувшими ощущениями, опасно близкими к щемящей тоске, обрушившейся на него, едва он увидел Пию. Хотя, если честно, он испытывал это чувство всегда, когда она оказывалась близко.
Откровенно говоря, он видел ее каждую секунду.