– Прекрасно, – сказал мистер Годфри. – Итак, надпись на могильной плите гласит…
– Позвольте мне, – сказал викарий. – В нашей церкви есть надгробная плита человека, который, по преданию, участвовал в крестовом походе с королем Ричардом, счастливо вернулся и умер дома. Надпись на плите была сделана, видимо, сразу после его смерти…
– Не раньше времени Генриха Седьмого, – сказал мистер Годфри.
– Да, подновлена в конце пятнадцатого века, – досадливо отозвался викарий, – однако нет оснований считать, что и самый текст, и расположение его на плите принадлежат времени более позднему, чем…
– Хорошо, хорошо.
– К сожалению, в позднейшие бурные времена плита была изуродована, а уцелевшее от насилия испытало на себе власть времени и небрежения. Начальная часть утрачена, так что мы не знаем точно даже имени погребенного. Удовлетворительно читается лишь одна строфа – потому что эпитафия, как всем, я полагаю, известно, написана рифмованными стихами…
– Этот романтизм Средневековья, – насмешливо сказал мистер Годфри.
– Может быть, вы хотите прочесть? – отнесся викарий к сопернику.
Мистер Годфри приподнял подбородок, прикрыл глаза и прочел, помахивая пальцем:
Vidi hospes plagas taetras,
Oras mensus sum triquetras,
Scyllaea cubilia;
In erroribus incertis
Altis hostiis apertis
Magna gessi proelia.
«На чужбине я видел ужасные края…»
– Я бы предпочел понимать здесь plagas как «бедствия», – ввернул викарий, – а vidi толковать в смысле «претерпел». «Я познал ужасные тяготы».
– Мне это кажется натянутым…
– Почему же?..
– …но пусть так. «Измерил треугольную область…»
– Какую? – переспросила Джейн.
– Речь идет о Сицилии, – пояснил викарий. – Крестоносцы простояли там целую зиму, пока собирались все вместе. Выражение заимствовано у Лукреция, это говорит о приличном образовании автора, несмотря на непритязательность его стихов.
– Могли быть посредствующие источники, – заметил мистер Годфри.
– Какие же?.. Во всяком случае, не Силий Италик.
– Разумеется.
– Немного обидно за Силия Италика, – прошептал Роджер, – но, по крайней мере, он, как может, сближает ученых людей.
– Во всяком случае, без этих красот стоило обойтись. Прискорбно видеть, как к тщеславию воина, заказавшего эпитафию, примешивается тщеславие клерка, который и к чужому гробу норовит приклеить свидетельство своих школьных успехов.
– Я, напротив, нахожу эту черту в высокой степени трогательной, – сказал викарий.
– Ну, идем дальше, – сказал мистер Годфри. – «И логово Сциллы». Которая, как известно, гнездилась не на Сицилии, а на противоположном берегу пролива, но для крестоносцев это неважно.