Она мне, конечно, сказала, что я поганка, а я ей ответила, что хорошо планировать заранее отпуск со своим мужем, а вот когда не муж, вернее, муж, но не свой…
Подруга Вера вздохнула и простила.
— Бог с тобой, Малышева, езжай, так и быть, не забудь только привезти рижских духов на мою долю, — грустно промолвила она.
Так мы распрощались, она поникла в разочаровании и грусти, а я уехала со смутным ощущением вины.
Как я теперь понимаю, это было скорее предвкушение грядущих бед. Потому что, когда я вернулась, Верочки уже не было.
Я это поняла не сразу. Несколько дней подряд звонила ей домой ближе к вечеру — никто не подходил, даже ее муж. Потом стала звонить Верочке на работу, и кто-то в сомнении сказал, что она, кажется, в отпуске, а впрочем, точно не знает.
Я очень удивилась и еще несколько дней подряд звонила ей домой в разное время — пусто. Еще через пару дней мне, наконец, пришло в голову позвонить её маме, Анне Ивановне.
Вот тут я в первый раз насторожилась, потому что в ответ на мой вопрос Анна Ивановна заплакала.
Я спросила тетю Аню запросто:
— Вера давно уехала и куда?
А она в ответ вдруг стала всхлипывать. Понять я ничего не смогла, слова у тети Анечки расплывались в плаче, я разволновалась и тут же отправилась к ней.
Пока я бесконечно ехала разными видами транспорта, в голову приходили десятки предположений, начиная от несчастного случая и кончая бегством с гусаром.
Действительность оказалась обыденнее и страшнее: Верочка пропала, исчезла. Несколько дней тетя Аня так же тщетно, как и я, пыталась достать Веру по телефону, но беспокоилась не слишком. Лето, Сашенька у другой бабушки, дочка наслаждается свободой, с мужем, как всегда, в состоянии полуразвода.
Зачем ей сидеть дома, наверное, они с Катей ходят, гуляют по бульварам, едят мороженое на скамейках и болтают до одурения. (Такой у нас с Верочкой излюбленный вид летнего отдыха.)
Дней через пять тетя Аня начала потихоньку тревожиться, позвонила дочке на работу, но толку там тоже не добилась: незнакомые голоса вразнобой сообщали что-то невразумительное и противоречивое — то ли Вера вышла и сейчас будет, то ли ушла в отпуск, то ли уехала в филиал.
И вот примерно через неделю после моего отъезда (мы с тетей Аней долго и бестолково путались в днях недели и датах, пока не вычислили примерное время с допуском в 1–2 дня), ей позвонил Витя, Верочкин муж, и как-то странно спросил, не знает ли она, где Вера.
Опять же толково пересказать разговор с зятем Анна Ивановна не сумела. Не в укор ей будет замечено, да и вряд ли кто сможет связно передать насыщенный разными чувствами неприятный диалог, лишь поделилась вынесенной из него информацией. Со слов тети Ани Виктор сообщил примерно следующее.