— Игнатус, — сказала я. — Что вы обо всём этом думаете?
— О чем именно?
— Паразит опасен для нас?
Я думала, он рассмеется, мол, какая глупость… Но Игнатус просто пожал плечами. Скафандры на плече всколыхнулись и зашевелили рукавами как зомби.
— Милочка, это я должен спросить. Вы — биолог, я — инженер.
— Но вы мудрый человек, наверно самый мудрый, кого я знаю, у вас большой жизненный опыт…
— У меня не было такого опыта, — покачал головой Игнатус. — Я работал в кольцах Сатурна, летал в экспедицию к Сириусу, строил зонды для Солнечной короны… Я нашел для себя три простых жизненных правила.
— Так-так? — заинтересовалась я.
— Правило первое: может быть всё. У любого события есть только вероятность. Она бывает высокая или мизерная, но шутка в том, что даже правильно вычислить эту вероятность мы не умеем. Лучшие физики будут трясти формулами и давать руку на отсечение, что зонд выдержит сорок тысяч градусов. А оказывается, в короне дикие вихревые токи, и зонд умирает ещё на подлёте. И зачем мне отсеченные руки физиков? И зачем мне физики без рук? Понимаете?
— Не очень…
— Попробую объяснить иначе. Мелисса, как вы оцениваете вероятность, что сюда долетит свет электрических фонарей с нашей далекой Земли?
— Ноль, разумеется. Три тысячи световых лет. В Древнем Риме не было фонарей.
— Однако вот он, — Игнатус Дюбуа указал на потолочные ленты.
Я опешила.
— Это совсем другое!
— Другое объяснение. А свет тот же. Согласен, его здесь быть не должно. Но он есть. Очень много невозможного случается просто потому, что мы рядом. Физика обожает наблюдателя, она сделает всё, чтобы его удивить.
Я задумалась.
— Второе правило, — продолжал Игнатус. — Рассчитывай только на себя. Тогда будешь расплачиваться за свои ошибки, а не чужие. Это хотя бы справедливо, вы согласны?
Я кивнула.
— Ну и последнее правило: всегда оставайся человеком.
— Даже если в тебе паразит?
— Он всегда с нами, — пошутил Игнатус. — А вот и лифт!
В лифте на всю стену висело объявление:
В связи с угрозой паразитического светляка категорически запрещается включать свет в каютах под страхом расстрела. О любом замеченном свечении просьба незамедлительно сообщать руководителю своей группы.
Капитан звездолета «Конрад Лоренц»
Марк Йоганн Кабрера
— Он с ума сошел? — возмутилась я. — Какой расстрел?!
Игнатус только пожал плечами:
— Поберегите нервы, Мила. Зачем нам свет этой ночью, все равно же спать? А утром появятся комментарии, тогда и разберемся.
Мне оставалось лишь признать, что Игнатус прав. От его спокойного рассудительного голоса я успокоилась. Мы шли по коридору третьей палубы, скафандры на плече Игнатуса мягко шуршали.