Внезапно поэт вспомнил Антиохийскую деву. На древнем римском саркофаге в одном из углов подземелья стоял реликварий Бигарелли. Казалось, изображенное на нем лицо косит на Данте недобрым взглядом. Не удержавшись, поэт приблизился к реликварию, чтобы получше рассмотреть плод безумной фантазии его автора.
Потом внимание Данте привлек к себе сам саркофаг. Судя по следам на полу, закрывавшую его каменную плиту недавно сдвигали. Поднатужившись, поэт тоже немного сдвинул плиту и поднес к щели светильник, чтобы осмотреть внутренности саркофага.
Он ожидал увидеть истлевшие кости, но свет лампы заиграл на стальных клинках.
Кто-то спрятал в саркофаге связку мечей. Оглядевшись по сторонам, Данте определил, что в подземелье еще два саркофага. Заглянув в них, он и там обнаружил оружие.
Немного подумав, поэт сгреб в сторону мечи и положил ящик с механизмом на свободное место, освободившееся на дне саркофага.
Он уже закрывал саркофаг крышкой, когда услышал на лестнице чьи-то шаги. В тусклом свете лампы Данте увидел Чекко Ангольери с коротким мечом в руке.
Увидев Данте, Чекко опустил меч:
— Это ты!.. Я услышал здесь шум и уже хотел…
— Зачем ты мне лгал? — спросил его поэт, закрыв саркофаг.
Чекко напустил на себя обиженный вид.
— Когда это я тебе лгал? — спросил он, почесывая свой объемистый живот.
— В этом подземелье полно оружия. Зачем оно вам, если вы просто хотели надуть флорентийских ротозеев?
— Я тоже видел эти мечи, но, честное слово, я не знаю, зачем их тут спрятали! — воскликнул Чекко, отшвырнул оружие и приблизился к Данте. — Все организовали приверженцы любви, но мне известна лишь часть их плана. Никто из нас не знал его целиком, но если о нас узнают люди Бонифация, мы все погибли…
Сиенец побледнел как смерть и затрясся от ужаса. У него подогнулись колени, и он сполз по стенке на пол.
— А при чем тут Папа Римский? — встревоженно спросил поэт, которому сейчас меньше всего хотелось вступать в борьбу с папской курией.
Чекко прикусил губу, но наконец решился на признание:
— Приверженцы любви задумали какое-то большое дело.
— У нас во Флоренции? Что именно?
Сиенец стал озираться по сторонам, словно опасаясь, что их может кто-то подслушать. Потом он, кажется, справился со страхом, и к нему вернулась его обычная наглость.
— Это все деньги, друг мой. Наверняка — деньги. Из-за денег я с ними и связался. Из-за чего же еще? Приверженцы ищут кучу денег, спрятанных Фридрихом, мир праху его! И если мы найдем это сокровище, я наконец отправлю ко всем чертям своего папашу!
— Опять Фридрих! — раздраженно воскликнул Данте. — Все твердят о нем так, словно его призрак вернулся и расхаживает по земле. О мертвецах должно говорить с почтением, а вы никак не можете оставить его в покое и мошенничаете, прикрываясь его именем! Выкладывай, что вы там задумали?