Казалось, морщины на его лице за последнее время еще больше углубились. Гримаса боли исказила его лицо обычно отмеченное печатью спокойствия, порожденной длительными занятиями свободными искусствами. Данте даже показалось, что Марчелло страдает от приступов какой-то боли, выворачивающей ему внутренности.
В этот момент старец открыл глаза, увидел поэта и узнал его. Как по мановению волшебной палочки, лицо Марчелло приобрело привычное выражение.
— Каким ветром вас сюда занесло, приор? Вы тоже пришли возблагодарить Господа Бога в этот необычайный храм?
— Нет. Мотивы моего появления менее возвышенны. Я просто знал, что найду вас здесь.
— Вы искали меня? Какая честь для простого смертного!
Данте почувствовал иронию в тоне Марчелло, но не стал обращать на нее внимания и продолжал:
— Мне хотелось бы услышать, что говорит ваше знание небесных тел по поводу этой фигуры.
С этими словами поэт извлек из сумки восковую табличку с изображением татуировки Брандана и показал ее Марчелло.
Взяв табличку в руку, старец начал разглядывать ее издали.
— С годами мои глаза утратили способность видеть вблизи, мессир Данте. Наверное, смерть не хочет, чтобы я увидел ее появление…
Наконец он рассмотрел рисунок на табличке, осекся и надолго замолчал.
— Где вы видели эти знаки? — наконец спросил он.
— На теле покойника. Я надеялся, что вы разъясните мне их смысл, и я узнаю, чей это труп…
Марчелло посмотрел на Данте с таким видом, словно старался разгадать тайный смысл его слов.
— Это очень странные знаки, — пробормотал он, не выпуская табличку из рук.
— Мне кажется, это обозначения небесных тел. Каков же их смысл?
— Как вы правильно догадались, окружающие восьмиугольник знаки соответствуют различным небесным телам. Вот — Солнце, — пояснил медик, показывая кружок. — А вот прекрасная звезда Венера и мрачный Сатурн.
— А что означает восьмиугольник? Я видел и другие его изображения в книгах, говоривших о знаках Зодиака, но они были не совсем такими.
Старец ответил не сразу. Некоторое время он водил пальцем по линиям на воске.
— Его изображают очень по-разному. Здесь же мне кажется необычным одно. Очень немногие знакомы с этой особенностью углов во взаимном расположении звезд. Это — царский угол в сто тридцать пять градусов. Насколько мне известно, его знают только арабские астрологи.
— А почему этот угол — «царский»? И что такого особенного именно в этой комбинации?
— Вы о восьмиугольнике? Заморские язычники считают, что именно эту форму принимает Бог, когда хочет, чтобы люди его познали. Восьмиугольник — не что иное, как удвоенный Тетраграммон — непознаваемое имя Бога, двойной куб, на котором зиждется мироздание. Именно эту форму древние придавали зданиям, предназначенным для того, чтобы хранить божественный свет.