Подполковник Г. поморщился, разогнал рукой сигаретный дымок. В его подразделении ни о каком курении не могло быть и речи – противник увидит тлеющий огонек сигареты с полутора километров, учует запах дыма даже через пару часов после того, как тут курили. Но летчики, которые с горьким смехом называли свои летательные аппараты «шарманками» – смолили вовсю, ожидая очередной, чрезвычайно опасный полет через линию фронта.
– Дани…
Подполковник увидел одного из своих офицеров, командира группы.
– Все нормально?
– Не совсем. Помнишь того парня из группы обеспечения, который полетел с нами. Ну, я рассказывал о нем.
– Помню.
– Он здесь, на базе.
– Вот как?!
– Его только что привезли из Курдистана сюда. Вместе со сбитым летчиком. Подобрал спасательный вертолет Шальдага.
– Да… я слышал.
Группу Шальдаг – ориентировали на поиск сбитого летчика. Только дела Рона Арада – сейчас и не хватало[15]. Спецгруппа в составе восьми человек высадилась в опасной зоне. Потом – им пришлось сматывать удочки, и они едва успели это сделать, выскочив из-под самого носа наступающих турков. А теперь оказалось – что летчик жив и каким-то образом спасен.
– Он нашел каким-то образом наших парней… верней, это мои парни нашли его, он тут что-то вроде медицинского освидетельствования проходил. Теперь ему разболтали, куда мы идем, и он хочет идти с нами.
Подполковник Г. присвистнул от изумления.
– Здорово. А сам – что думаешь?
– Дани, я опасаюсь его. Он же отморозок конченый. Делает то, что ему въедет в голову в этот момент. Сигануть с летящего вертолета…
Командир группы посмотрел на своего подчиненного.
– Такие же отморозки и мы с тобой.
– Да, но мы то с тобой специально подготовлены.
– Он спас летчика. Получается, что он вместе прошел с ним двадцать километров по враждебной территории, уклоняясь от вражеских патрулей и поисковых вертолетов. Не попал под американские бомбы. Ты уверен, что смог бы так же?
Офицер пожал плечами. Ответил честно.
– Нет. Нужно везение.
– И я – нет. И не забывай – если бы он не сиганул с вертолета, ты бы остался там, в Иране. Сгорел бы в сбитом вертолете. Приведи его сюда, я поговорю с ним.
Офицер отправился в сторону ангаров…
* * *
Русский оказался примерно таким, каким подполковник Г. его и представлял. Среднего роста, ничем не приметный, явно недоедавший в последнее время – но что-то в нем было. После большой алии начала девяностых – подполковнику Г. приходилось иметь дело с русскими, в том числе и теми, которые прошли Афганистан. Они отличались от многих… в них была какая-то суровость, это были еврее – и в то же время не евреи. Многие из них не уважали ни закон, ни устав, действовали, как им вздумается – но в то же время невозможно было представить их дрогнувшими и побежавшими, они предпочитали скорее умереть. В Армии обороны Израиля – главной ценностью считается солдат, он может выдать военную тайну, попав в плен, он знает, что его обменяют на десять, на сто, на тысячу человек – но вытащат и спасут. А вот русские.. по ним можно было бить, и они держали удары до тех пор, пока от них ничего не оставалось. Иногда – подполковник находил в них пугающее сходство с исламскими фанатиками, с которыми они дрались – прежде всего, своей непреклонностью и готовностью на любые жертвы за то, во что они верили. Вот и этот – такой же…