– Ты уверен, что мы не заблудимся. Давай-ка, помоги…
У Алиссон вытянулось лицо, когда она поняла, что хочет сделать Дик.
Техника шагала вперед и не редкостью были – проигрыватели МР3 размером со спичечный коробок. Сильно изменились и технологии профессиональной съемки. У профессиональных камер теперь были выносные объективы, замаскированные под IPAD или что-то в этом роде. В условиях, когда за включенную камеру можно было получить удар ножом – это не было лишним.
– Вторую тоже возьми… – распорядился Дик.
Алиссон достала вторую камеру – в отличие от первой, она была гражданского стандарта – но сейчас, с распространением цифры разница между гражданскими и профессиональными аппаратами стиралась. Преимущество этой камеры было в том. что она была размером с четверть профессиональной камеры и ее можно было положить в карман. Или спрятать под паранджой и вынести…
Снарядившись для работы – они вышли из проулка на прибрежный бульвар. Пахло просто омерзительно – отходы в Нил сбрасывали и при старой власти, но при новой – не стало никаких краев. Везде была молодежь, на бульваре, на мосту, на противоположном берегу. Восходящее солнце – золотило иглы минаретов. Несмотря на то, что к ним не проявляли агрессии – Алиссон было не по себе. Она вдруг поняла, что она жива ровно до того момента, пока на нее не обратила внимание толпа. Как только это случится – не уйти. От этой мысли становилось не по себе – но она упорно шагала вперед, отдавшись влечению людской реки, текущей в строго определенном направлении. Слитное движение людей поражало… молодежь у них на родине такой не была…
– Что там? – спросила она, когда они взошли на мост.
– Говори тише! – прошипел Дик – университет и мечеть Аль-Азхар! Там что-то происходит!
Людская толпа густела…
* * *
– Хвала Аллаху, вы – передо мной! Вы – не несете нашего греха, греха смирения, лживости и лицемерия! Вы – это будущее ислама, Аллаху Акбар!
Ей было не по себе. Просто физически не по себе. Жара, духота, тяжелый запах гниющих отходов с Нила смешивался с тяжелым запахом пота от тысяч, десятков тысяч немытых тел. Толпа слитно дышала… она чувствовала себя так, как будто рядом залег зверь. Огромный, в тысячи раз больше ее самой – как слон рядом с комаром. И если…
Но она продолжала снимать, стараясь не попадаться на глаза. Здесь многие снимали – для истории…
– Долгое время мы страдали от слабости и лицемерия, от разобщенности в умме! Опасаясь за свои презренные жизни, боясь обменять их на блаженство рая на пути Аллаха, мы придумали лживое заблуждение – джихад кифайя! Это значит, что в джихаде могли участвовать не все правоверные, а только те, кто хочет – а остальные могли сидеть с сидящими, оправдывая трусость таклидом! Аллах тяжело покарает за трусость нас, наш иджтихад был далек от совершенства. Самые разложившиеся из нас равняли себя с первыми последователями пророка, храня в душе вахн! Гореть нам за это в адском огне. Но не вам, Инша Аллах!