— Алексис, — выдохнула она, прижав руку к колотившемуся сердцу. — Ты напугал меня. Я не слышала шума вертолета.
— Я приплыл на яхте. Она сейчас стоит в бухте.
— Я, пожалуй, пойду в дом, а то на улице становится прохладно, — пролепетала Сандра, чувствуя, как ее охватывает волнение от его близости.
— Да уж, прием мне оказан не слишком теплый, — пошутил он. — Почему ты такая напряженная? Чего-то боишься?
— Ничего. Я просто устала и замерзла.
— Устала? Странно — всего девять вечера. Зачем ты провела столько времени у воды, если тебе было холодно?
Откуда он знает, где я была? — удивилась Сандра, и ей стало не по себе.
— Море манит к себе, — ответила она и направилась к дому.
Но Алексис преградил ей дорогу. Чтобы пройти, Сандре пришлось бы протискиваться между ним и стеной дома, а она боялась подвергать себя такому испытанию. Она сделала шаг в сторону, но Алексис успел схватить ее за плечо.
— Ты действительно замерзла, — сказал он, проведя ладонью по ее руке. — Вот, возьми. — Он протянул шерстяной пуловер. — Бери-бери, не кусается, — насмешливо проговорил Алексис, когда Сандра в испуге отшатнулась.
Ее нога зацепилась за каменный бордюр, и, если бы не Алексис, она непременно упала бы. Но, почувствовав, что твердо стоит на ногах, Сандра попыталась оттолкнуть своего спасителя.
— Неужели я настолько ужасен, что ты предпочитаешь сломать себе шею, чем позволить мне коснуться тебя? — рассердился Алексис. — Ты что, боишься меня?
— Я не боюсь, — неуверенно произнесла она.
Сандра попыталась высвободиться из его рук, крепко державших ее за талию, но силы были явно не равны.
— Отпусти меня, — раздраженно бросила она.
— Почему? Может, потому, что ты не так холодна ко мне, как пытаешься это представить? Ты еще не созрела для того, чтобы честно признать, что все еще хочешь меня? Какой смысл притворяться? Мы оба знаем, что ты неравнодушна ко мне.
Сандра чувствовала: еще минута, и он ее поцелует, чем окончательно сломит сопротивление. И вдруг Сандра поняла, что, кажется, наконец-то нащупала слабое место могущественного Стефанидиса.
— Тебе только кажется, что ты знаешь, — легко поправила она, стараясь не обнаружить свое волнение. — Тебе никогда не приходило в голову, что мое так называемое «неравнодушие» — это всего лишь притворство? В конце концов, ты мой муж, и я обязана была спать с тобой. Кроме того, я искренне поверила тебе, что мы любили друг друга до того, как я попала в аварию, и поэтому я боялась обидеть тебя отказом. Я очень старалась делать то, чего ты ожидал от меня. С таким опытным, искусным любовником, как ты, это совсем нетрудно. Мне, конечно, было очень неловко…