«Только вот перерабатываем мы по-разному, – подумал Данилов. – Одни в Зоне пашут до обмороков, а другие в кабинетах беседы задушевные ведут».
Обмороки среди сотрудников стали одной из отличительных черт нового коронавирусного времени. Стоит человек около пациента, делом занимается, и вдруг падает на пол. Или со стула валится – сам в одну сторону, а стул в другую. Причем чаще падали те, кто моложе и крепче – вот такой парадокс.
– …Меня интересует другое. Вот вы пришли с утра, поработали в зале шесть часов, осмотрели всех пациентов, дали указания, проконтролировали работу ваших сотрудников и все такое. Затем вы в зеленой зоне делаете административную работу. Но почему в восемь вечера вы снова идете в зал? Или меня неправильно информировали, Владимир Александрович?
– Информировали вас правильно, Вениамин Альфредович. Практически ежедневно я вечерами торчу в Зоне. Причин тому три. Первое – работы сейчас много и лишние руки всегда найдут себе занятие. Второе – к вечеру ситуация в отделении заметно изменяется. Поступают новые пациенты, все они тяжелые и сложные, требующие внимания, других в реанимацию не привозят. Мне спокойнее осмотреть их вечером, чем откладывать знакомство до утра. Утром же еще больше новичков будет, за ночь кого-то привезут. И третье – ну а чем мне заниматься в нынешнее время, кроме работы? Да и вообще мне без работы скучно, тем более, что я в гостинице живу, а не дома.
– Можно книжку почитать или фильм какой-нибудь посмотреть…
– А в голове мысли постоянно будут вертеться – как там этот, а тот как? И как сотрудники – справляются или падают с ног? Я в гостиницу-то ухожу не часто, преимущественно в кабинете сплю. Мне так спокойнее. Если что, то я рядом.
– Дай вам волю, вы бы поставили в реанимационном зале койку и спали бы там, – поддел Пульхитудов.
– Так бы я делать не стал, – ответил Данилов. – Часов через шесть-восемь костюм надо снимать, иначе никак. А без костюма в Зоне находиться нельзя.
– Можно подумать, что я этого не знаю! – фыркнул Пульхитудов. – Вы что, шуток не понимаете?
– У меня с чувством юмора не очень, тем более, что разговор у нас с вами идет серьезный.
– Очень серьезный, – кивнул Пульхитудов. – Скажите, Владимир Александрович, а вы по вечерам наркотические препараты пациентам назначаете?
– Случается.
– Часто?
– Когда как. Раз на раз не приходится.
– И сами записи в историях болезни делаете?
– Если сам назначаю, то сам и делаю.
– Но вы же формально не имеете права этого делать, Владимир Александрович, – Пульхитудов по-женски всплеснул руками, а затем откинулся на спинку кресла и удивленно поднял вверх брови. – Вы же в это время официально не находитесь на работе!