– Дело не в том, что лучше или хуже, а в том, что можно и чего нельзя, – сказала Ольга Никитична, лицо которой успело разгладиться и изрядно побледнеть. – Эти ваши трубочки – чистая самодеятельность. Кто их стерилизует? Как долго они используются? Как они утилизируются?
– Могу рассказать, – миролюбивым тоном предложил Данилов. – Стерилизовать их не требуется, поскольку берутся они от стерильной упакованной системы и сразу же используются. Используются они одноразово. Утилизируются вместе со шприцами и системами.
– Где это прописано? Покажите мне документ!
– Если уж на то пошло, то я могу прямо сейчас расписать весь регламент, – предложил Данилов.
– Не трудитесь! – Ольга Никитична криво усмехнулась и переглянулась с Яковлевым. – Ни я, ни Валерий Николаевич, ваш регламент не утвердим, потому что такое утверждать нельзя. А к нарушению, которое чревато внутрибольничными вспышками кишечных и не только кишечных инфекций, у нас добавляется нецелевое расходование систем для внутривенного введения. И это в то время, когда департамент чуть ли не ежедневно напоминает нам о бережливости!
– У меня есть предложение, которое устроит всех, – сказал Данилов. – Я сам был руководителем и прекрасно представляю, какая пропасть может пролегать между инструкциями и реальным положением дел. Я также понимаю, что из-за этих несчастных трубочек вы, Ольга Никитична, и Валерий Николаевич могут пострадать больше моего. Я за свое временное заведование не держусь. Я его и не добивался, был согласен рядовым врачом работать. И если вы меня сегодня с заведования снимите, я не расстроюсь нисколько. Даже обрадуюсь, потому что тогда между сменами смогу отдохнуть несколько часов. Но пока я заведующий, я от трубочек не откажусь. Не из принципа, а потому что так лучше для тех, кого мы лечим. Поэтому предлагаю вам следующее – я сейчас пишу объяснительную на имя главного врача, в которой обязуюсь немедленно прекратить эту порочную практику и забыть о ней навсегда. Если будет какая-то проверка из департамента, вас никто ни в чем упрекнуть не сможет. Вы приняли меры, а наглец-заведующий выждал некоторое время и взялся за старое, и в первый же день его накрыли на горячем. А я, в свою очередь, приму меры к тому, чтобы меня не застали врасплох.
– Какие меры? – поинтересовалась Ольга Никитична.
– Проверяющие же не телепортируются в зал, – усмехнулся Данилов. – Они идут по коридорам, одеваются в шлюзе. Один звонок – и мы мгновенно убираем все трубочки с глаз долой.
Ольга Никитична недовольно поморщилась.
– Я считаю, что Владимир Александрович говорит дело, – сказал Яковлев. – Разумеется, этого разговора между нами не было.