– Инфаркта не будет, это точно! – уверенно заявила Лахвич. – Я подписала выписной эпикриз только после того, как увидела ее сегодняшнюю кардиограмму. Ни ишемии, ни аритмии, ни чего другого. Вы же знаете, Ольга Никитична, что я без свежей кардиограммы никого не выписываю. Наступила однажды на эти грабли, мне хватило. А если на вскрытии обнаружится что-то еще, то это не наша печаль. Поликлиника в направлении указала только пневмонию под вопросом, сама пациентка ни о каких хронических заболеваниях, кроме бронхита, не сообщила и никаких «посторонних» жалоб не предъявляла. О чем мы могли еще думать при таком раскладе? Что могли искать? Ничего. А все, что полагалось по диагнозу, мы сделали, в полном объеме.
– Ваше счастье, что сделали, – сказала Ольга Никитична. – Теперь давайте выработаем общую стратегию поведения. В больницу, сейчас, слава Богу, журналистам не пролезть, но вот в гостиницах они непременно появятся и начнут приставать с расспросами. Вежливо отвечайте «никаких комментариев». Вежливо! Помните, что было с заведующей приемным отделением из пятидесятой больницы? Намеренно спровоцировали на аффект и крутили потом по всем каналам репортаж о том, как медицинский руководитель кроет всех на камеру последними словами. Не повторяйте этой ошибки, умоляю вас. Если будут сильно приставать – отправляйте ко мне, можете мой городской номер давать. Мне все равно придется выступить, но только после того, как будут результаты вскрытия. Всех сотрудников предупредите и напомните о том, что они подписывали обязательство о неразглашении служебной тайны. Полина Дмитриевна, Корсун особо предупредите. Ее фамилия в выписке указана, поэтому ее будут атаковать настойчиво. Она в какой гостинице живет?
– Дома она живет, Ольга Никитична.
– Это хорошо, что дома. Предупредите, чтобы отключила городской телефон и вообще… Кстати, я прослушала – а сатурация какая у нее была?
– Я, наверное, не сказала, простите. Девяносто шесть процентов. Дай Бог каждому.
– Если вдуматься, то нас никто ни в чем обвинить не сможет, – сказал Яковлев. – Ну мало ли что могло случиться за час? Она могла выпить какой-нибудь денатурат…
– Которым ее угостил таксист! – поддел заместитель главного врача по анестезиологии и реаниматологии Бутко.
– А почему бы ей не иметь пузырек при себе, Юрий Семенович? – спросил Яковлев. – А может ее собутыльница какая угостила? А может ее кто-то по голове ударил? От нас она выписалась в удовлетворительном состоянии. Это и таксист, который ее вез, подтвердит. Да и сам факт того, что ее взяло на перевозку социальное такси, свидетельствует в нашу пользу. Если бы с ней что-то было не так, таксист ее бы не повез, сказал бы – вызывайте скоропомощную перевозку. Журналисты могут думать, что хотят, но оснований для критики в наш адрес у них не будет.