Перед тем, как уйти из зала в кабинет, Данилов внес Ольгу в «особый список» на сестринском посту. Так назывался перечень пациентов, требовавших к себе повышенного внимания. Медсестры же не участвуют во врачебных обходах и не знают разных нюансов, а им тоже надо понимать, что к чему. Раньше ведь все было проще и понятнее. Кто с трубкой в трахее – тот самый тяжелый, а кто в сознании – тот не очень. Коронавирус же спутал все карты и представления. Про себя Данилов называл коронавирусные пневмонии «удивительными», потому что они удивляли на каждом шагу.
Ольга попала в «особый список» не по знакомству, а совершенно заслуженно – по тяжести своего состояния. Томографическая картина была на «троечку», то есть показывала пневмонию третьей степени тяжести, то есть среднетяжелую. Но с учетом того, что сегодня состояние резко ухудшилось, среднетяжелая пневмония могла запросто перейти в тяжелую.
«Пусть у нее все будет хорошо, вот пусть у нее все будет хорошо, пусть у нее все будет хорошо…» твердил про себя Данилов. Теперь он хорошо понимал состояние людей, которые в ответственный момент дают какие-то обеты. Сам бы тоже дал – только вот что обещать или от чего отказываться? Был бы взяточником, пообещал бы взяток не брать, а если бы кого-то несправедливо обидел, то попросил бы прощения. Самому кого-то простить? Так он, вроде бы и не злопамятный. И не потому, что гуманист, а психического здоровья ради – если все плохое помнить, да постоянно внутренне переживать заново, то недолго и с ума сойти.
Видимо что-то такое было написано на лице, потому что доктор Пак, подсевшая к Данилову в столовой, вместо того, чтобы нести обычную свою пургу, вдруг озабоченно поинтересовалась:
– Владимир Александрович, у вас все в порядке? Вы не заболели? На вас лица нет.
– Да вроде бы лицо на месте, – ответил Данилов, касаясь скулы указательным и безымянным пальцами.
– Не такой вы, как всегда, – сказала Пак, но больше с расспросами не приставала.
На следующие сутки Ольге стало лучше. Она периодически переворачивалась с живота на спину. Попыталась, было, снять маску при появлении Данилова, чтобы пообщаться с ним, но Данилов эту попытку решительно пресек.
– Хорошего понемножку, – сказал он. – Не балуй.
Ольга покачала головой – не буду, мол и громко вздохнула.
– Что-то беспокоит? – спросил Данилов и начал перечислять. – Дышать трудно? Голова кружится? Болит? Сердце? С животом что-то?
Ольга всякий раз отрицательно качала головой, а потом сделала ею круговое движение.
– Обстановочка не ахти какая, – согласился Данилов. – Но что поделать – реанимация. Отдохнешь в отделении, я передам тебя в хорошие руки и буду навещать.