– Наверняка, ваше превосходительство, но мундир придает вашему превосходительству еще более внушительный вид.
Правитель снова надевает мундир и, на ходу застегивая пуговицы, направляется к столу, возле которого стоит средневековый великан. Пьер следует за Правителем.
Перед тем как затянуть ремень, Правитель швыряет окурок в великолепное блюдо, украшающее стол. Великана от возмущения передергивает.
– В мой тазик для бороды! – рычит он.
Пьер с интересом оборачивается.
– Оно ваше?
– Да ведь я тут у себя, друг мой. Я был королем этих краев четыре сотни лет тому назад. И, поверьте, в те времена к утвари в моем доме относились с большим пиететом.
– Утешьтесь, сир, скоро этому будет положен конец, – улыбаясь и указывая на Правителя, успокаивает его Пьер.
Единственная женщина, находящаяся среди мертвецов, удивленно оборачивается.
– Что вы имеете в виду?
– Это случится завтра.
– Что случится завтра? – подходя с любопытством спрашивает военный.
– Восстание.
– Вы в этом уверены? – спрашивает женщина.
– Да я же все и подготовил. Вам это интересно?
Женщина, указывая на Правителя, нацепляющего на шею орден, а на грудь орденскую ленту, страстно заявляет:
– Я умерла три года назад. Из-за него. И с тех пор ни на секунду его не покидала. Хочу видеть, как его повесят.
К ним подходит военный, слышавший их разговор.
– Не обольщайтесь, – говорит он. – Такие вещи не всегда удаются. Он, знаете ли, более хитрый, чем кажется…
– Вы так говорите оттого, что вам не удалось довести дело до ума… – парирует она, передернув плечами.
Между тем мертвецы обступили Пьера.
– Помните заговор Черных крестов? – продолжает военный. – Это моих рук дело. Я ничего не оставил без внимания, все предусмотрел. А он все же переиграл нас…
– Меня тоже, – вставляет Пьер. – Меня он переиграл, но слишком поздно, другие-то живы…
– Вы так самонадеянны…
– Мы уже три года над этим бьемся, я и мои товарищи… Наше дело верное, – обращаясь одновременно к военному и прочим мертвым, объясняет Пьер.
– Я тоже так говорил… – бормочет себе тот под нос.
– Мертвые, что помоложе, вечно строят иллюзии, – бросает с ухмылкой офицер в доломане, сидящий на стуле у стола.
В то время, как он произносит эти слова, за его спиной проходит камердинер и, словно на стуле никто не сидит, подхватывает его и уносит. Офицер остается сидеть в пустоте, а Правитель усаживается на стул, который ему подставляет камердинер.
– Вы мне кажетесь такими пессимистами, – обращается Пьер к мертвым, скептически взирающим на него.
– Пессимистами? Да я служил под его началом на протяжении многих лет… – ворчит военный, подходя к Правителю.