Сара ахает и выпускает его из рук. Лицо Джорджа искажено до неузнаваемости, избитое и опухшее, глаза потемнели и закрыты.
Сара усаживается спиной к ванне, подбирает колени к груди, закрывает лицо обеими руками и рыдает.
Ее руки насквозь пропитались его кровью, и теперь она заляпала все лицо и чувствует не только запах крови, но даже ее вкус.
В тот самый момент, когда Сара решает, что это всё, больше она не выдержит, из душа доносится внезапный задыхающийся кашель.
Он жив. Джордж еще жив.
— Джордж? Джордж? Ты слышишь меня?
«Он дышит», — думает она. Теперь она это слышит, хрип раздается из груди. Она хватает серый махровый халат с двери ванной и укрывает им Джорджа, пытаясь вернуть ему немного тепла.
Откуда-то из глубины горла доносится бурчание, а потом он шепчет: «Софи».
— Это я, Джордж. Это Сара. Где твой телефон? Где твой мобильник?
Или ей лишь кажется, или он действительно слегка трясет головой.
— Твой мобильник, где он?
— …забрал его…
— Кто-то его забрал? Кто это с тобой сделал?
Она сама уже знает. Какой смысл спрашивать?
— …Софи…
— Я пойду поищу…
— Нет… подожди… не уходи…
Сара останавливается, делает глубокий вдох ради него, как будто это может помочь ему. Берет его за руку, пытаясь немного согреть.
— Мне очень жаль, — говорит она, всхлипнув. — Джордж, пожалуйста, держись…
Он пытается открыть глаза. На усилия, которые затрачивает для этого, тяжело смотреть. Хрипы делаются только хуже — может, ей стоит попробовать перевернуть его на бок? Что, если у него внутреннее кровотечение? Что, если его легкие заполняются кровью?
— Я не знаю, что делать…
Он шевелит губами. Она подбирается к нему поближе, лицом к лицу, хотя на него и смотреть страшно.
— Запасной, — бормочет он, — телефон. В ящике… в спальне.
Сара поднимается на ноги и бежит в спальню. Здесь есть гардеробная размером с ее каморку, и там два шкафа. В обоих царит полный кавардак; ящики выдвинуты, нижнее белье с носками и майками, ремнями и шарфами вывернуты и сброшены в кучу. Два ящика лежат вверх дном на большой двуспальной кровати. Тем не менее Сара все обыскивает, поднимает и складывает в стопку у двери, чтобы видеть, сколько осталось. Она переворачивает ящики и кладет их один на другой. На все уходит несколько минут. В конце концов образуется кипа одежды и две башни из ящиков, но ни следа телефона.
В отчаянии Сара обводит спальню взглядом. По обе стороны кровати стоят одинаковые ночные тумбочки, каждая с маленьким выдвижным ящичком. Она выдвигает тот, что ближе к ней, высыпает содержимое на кровать. Наверное, это Джорджа — запонки, часы, пластмассовый футляр как будто для зубной пластины, наполовину использованный блистер с обезболивающими, пара маникюрных ножниц.