Кашель проходит сам собой, сердце становится на место, и Галка облегченно вздыхает, как человек, внезапно понявший, что неизбежной опасности не миновать. Лицо становится тяжелым, ей кажется, оно стекает куда-то вниз. На плечи тоже давит что-то невыносимо тяжелое. Ты? И вдруг…
– Галя? Ты? Привет…
Толстяк пьяненько хмурится. На его заплывшем жиром лице ходят желваки.
– Привет… – из обожженного горла раздается Галкин писк.
– Ты… ты ко мне? – Юрины брови вопросительно ползут вверх.
А из глубины квартиры раздается:
– Милый, кто там?
И вот она, Лара. С неизменной ухмылкой на губах.
Сумка снова выпадает из рук, но Галка этого не замечает. Касаясь рукой стены, она поворачивается к лестнице. Она хочет одного – уйти.
– Галя, сумку возьми…
Не поднимая глаз, она протягивает руку, и сумка тяжелым камнем повисает на ней и тянет, тянет вниз…
«…Если она родилась, она будет жить. Она нам не подчиняется. Она… Она сильнее нас, сильнее самой жизни. И если ты думаешь, что закрыла свою любовь в коробку и зарыла в землю, будто похоронила, то ты сильно ошибаешься…»
– Галя…
Кто-то трогает ее за плечо.
– Галя, доченька, ты стонешь! Проснись! Тебе снится плохой сон!
Галка с трудом открывает отяжелевшие веки. О, как больно… Больно лежать, больно дышать… Веки снова опускаются.
– Кризис прошел, – слышит она голос Вадима.
Кризис? Какой кризис?
– Мама, – шепчет она и заходится кашлем.
На ее щеке мамина ладонь, теплая, сухая.
– Мама, что со мною? – шепчет она.
– У тебя двухстороннее воспаление легких, – чеканит Вадим, – острый период миновал. Мы решили не отвозить тебя в больницу. Прости, но с позволения мамы я взял все на себя.
Мама бледная, похудевшая. Озабоченный Вадим. Зина в переднике, подбородок в муке.
– О! Наконец! – бодро восклицает Зина, наклоняется, целует Галку в лоб. – Лоб холодный. А была температура будь здоров!
Воспаление легких? И вдруг вспышки, одна за другой – морг, Андрей на диване калачиком, Лара… Галя упирается руками в постель, ей нужно подняться, но сил еще маловато. Бросает в пот, сердце колотится.
– Давай помогу, – Вадим приподнимает ее, мама подсовывает под спину еще две подушки.
Сквозь распахнувшуюся дверь в комнату вбегает радостная Настя.
– Галя пласнулась! – и к дивану.
– Настюша, не подходи близко! – Вадим бросается ей наперерез, хватает за плечи.
Она испуганно сжимается, она растеряна.
– Настенька, к Гале пока нельзя, она может заразить тебя.
Огромные синие глаза становятся еще больше:
– Галя не залазит меня, она халосая. Галя, я соскучилась, – юркая, она пытается обойти Вадима.
– Я тоже соскучилась по тебе, мое солнышко, – слезы застилают глаза, Галя закрывает их ладонями.