Еще одна странность – день рождения Гали никогда не отмечался, и Ленка на всю жизнь запомнила, как ее мама сказала, что испечет для Гали пирог, и предложила у них отметить. И отметили ее четырнадцатый год рождения. Какая счастливая в тот день была Галка! Просто вся светилась, а когда увидела подарок, вязаную кофточку по последней моде, то аж до потолка подпрыгнула. Зоя время от времени вязала для Галки и денег не брала, а однажды Юре полосатый свитер связала, он очень хотел такой. Деньги тоже не хотела брать: мол, ты же Галкин друг, но Юра рассердился, и Зоя сдалась. Она любила вязать, говорила, что нервы успокаиваются лучше любой таблетки, а особенно много вязала, распускала и снова вязала в те холодные дни. Почти двадцать лет назад…
…Галка, Лена и Зоя поехали в Луганск, к Наташке на день рождения, и, конечно же, остались на ночь. В Харьков засобирались в воскресенье после обеда. Наташа нагрузила их консервацией и овощами-фруктами, и уже в поезде они решили – тетя Зоя едет домой, а они сначала к тете Инне заедут, ей Наташка передала две банки помидоров, потом к Галке и Юре, а дальше Ленка сама, налегке. Так и сделали и в половине седьмого уже звонили в Галкину квартиру.
– Сейчас быстренько разгрузимся – и к тебе, – говорит Лена, глядя на две большие сумки и тяжело дыша.
– Я бы чаю выпила, – Галя обмахивала вспотевшее лицо кончиком шарфа.
Но выпить чаю не удалось.
Дверь открыл Андрей. Глаза испуганные, лицо бледное, руки трясутся. Галя тоже с лица сошла, стоит, воздух ртом хватает. Ленкино сердце ухнуло вниз, и тут она слышит:
– Алла умерла, Вадима арестовали, мама поехала в милицию, – и все на одной ноте, будто не человек говорит, а робот.
Галка переступает порог квартиры и хватается рукой за стену: голова закружилась. Причем, так, что потолок с полом местами поменялись и дальше ее тоже штормило. Лена ее вовремя поймала, поддержала, усадила… О том, чтобы везти консервацию к Юре, и речи быть не могло. Галя позвонила Юре, и он тут же сам примчался. Посидел минут двадцать и уехал, с собой ничего не взял, да они и забыли про сумки… Лена, конечно же, осталась у Галки, а поздно ночью вернулась тетя Инна.
Во всем случившемся читалась беспощадная закономерность. И в трагической смерти ни в чем не повинной Аллы, и в том, что ей предшествовало. Это был растущий снежный ком, скатывающийся вниз и увлекающий за собой людей. Когда все началось? С замужества Инны. Андрею было тринадцать, и он буквально с цепи сорвался. Грубил матери, забросил занятия, начал курить, гулял допоздна – в общем, налицо все признаки подросткового протеста. Инна пыталась вызвать его на разговор: мол, давай обсудим, мы ж семья, а он зыркнет исподлобья – и на улицу – или в комнате закроется. Галке он в лицо бросал: «Ты предала отца, ты лебезишь перед отчимом».