– Я не знаю. Понятно? Я смотрю на тебя, думаю о тебе… и… Я не знаю. Меня никто и никогда еще так не сбивал с толку.
На лице Крикета появляется задумчивое выражение.
– И что это означает?
– Это означает, что мы вернулись к тому, с чего начали. Ну а я вернулась на станцию. Так что я сейчас уезжаю.
– Я поеду с тобой…
– Нет! Не поедешь.
Крикет пытается возразить. Он хочет убедиться, что я доберусь до дома в целости и сохранности. Но понимает, что если поедет со мной, то перейдет черту, которую я еще не готова перейти. И он меня потеряет.
Поэтому он говорит «пока». И я говорю «пока».
А когда поезд трогается, меня вдруг накрывает ощущение, что я уже его потеряла.
Мне нравится наблюдать за Максом на сцене. Он играет свою любимую композицию. Когда я впервые услышала «Я увидел ее стоящей там» («Ну, ей было семнадцать. / Вы меня понимаете…») – Макс тогда одарил меня озорным взглядом, – я думала, что умру. Я стала одной из тех девушек… Тех, которым посвящают песни.
У меня до сих пор от этого мурашки по спине.
Мы с Линдси на «Жутком Франциско» – этот рок-фестиваль в честь Хеллоуина весь день идет на двенадцати сценах в Голден-Гейт-парке. Сегодня суббота, и я все еще под арестом, но билеты были куплены за много месяцев до концерта. Плюс Нора по-прежнему вездесуща. После того как ей отказали в съеме всех свободных апартаментов в городе, она договорилась жить вместе со своей подругой, Ронни Рейган. Ронни – сокращенное от Вероники, и она на самом деле мужик. Единственная проблема в том, что прежний сосед Ронни по съемной квартире съедет не раньше января. Из-за этого у родителей отвратительное настроение. А поскольку их мучает чувство вины, они позволили мне прийти сегодня сюда.
По давней традиции я сегодня в джинсах, милой блузочке, черном парике с прямыми локонами и красных кедах. На Линдси платье домохозяйки в стиле пятидесятых, винтажный фартук, четырехдюймовые каблуки, блондинистый парик с начесом, в ушах огромные блестящие клипсы.
Мы конечно же нарядились в костюмы, характерные друг для друга. Я каждый год надеваю одно и то же. Линдси каждый раз что-нибудь новенькое.
«Амфетамин» заканчивает выступление на четвертой сцене. Пока парни разбирают оборудование, следующая команда, «Пот Кеттл Блэк», уже устанавливает свое. Я обмахиваюсь рекламкой дома с привидениями, стараясь не думать о том, что ветерок скорее обдувает мои подмышки, чем лицо. И все же я не хочу, чтобы от меня воняло потом. Мы с Максом до сих пор так и не виделись. Солнце немилосердно палит, и мой нос уже горит, несмотря на солнцезащитный крем. Эти последние жаркие деньки – редкое явление для осени.