я делаю правильно.
Обычно меня раздувает от гордости. Но сейчас, пока мы тащимся обратно к грузовику Макса, я не замечаю лица прохожих. Потому что Крикет Белл предложил мне стать его девушкой. Крикет Белл предложил мне встречаться. И что мне теперь с этим делать?
Макс открывает дверцу со стороны пассажирского сиденья и придерживает ее, пока я сажусь в машину. С тех пор как мы вышли из «Амебы», никто из нас не проронил ни слова. Я бурчу «спасибо» и залезаю внутрь. Макс вскарабкивается на водительское кресло, поворачивает ключ зажигания и наконец заявляет:
– Он мне не нравится.
От его невозмутимого тона все во мне сжимается.
– Крикет? Почему?
– Просто не нравится.
Мне нечего Максу ответить. Просто нечего. Он вновь замолкает и молчит до «Театра Кастро», мерцающего неоновыми огнями, от которого до моего дома остается всего один квартал.
– Почему ты мне о нем не рассказывала?
Я разглядываю свои руки:
– Потому что это не важно.
Макс ждет, стиснув зубы.
– Просто этот парень однажды причинил мне боль, вот и все. Это было давным-давно. И я не люблю о нем вспоминать.
Макс поворачивается ко мне, стараясь выглядеть спокойным:
– Он сделал тебе больно?
Я вжимаюсь в кресло, мечтая совершать что угодно, лишь бы прекратить этот разговор.
– Нет. Не в том смысле, – бормочу я. – Мы были друзьями, потом поссорились, а теперь он вернулся, и я натыкаюсь на него повсюду…
– Значит, ты с ним уже пересекалась. – Макс переводит взгляд на дорогу, со всей силы сжимая руль.
– Конечно… мы ведь живем рядом. Но он не имеет для меня никакого значения, правда, Макс.
– Похоже на дешевую отмазку.
Я качаю головой:
– Крикет ничего для меня не значит, клянусь!
– Этот парень хочет гулять с тобой каждый вечер, а ты пытаешься заставить меня поверить в то, что ничего не происходит?
– Это совсем не так!
Грузовик останавливается перед моим домом, и Макс с силой бьет по рулю:
– Скажи мне правду, Лола! Почему ты не можешь хоть раз сказать правду?
Слезы наворачиваются мне на глаза.
– Я и так говорю правду.
Макс прожигает меня взглядом.
– Я люблю тебя, – в отчаянии восклицаю я. Макс должен мне поверить. – Я не люблю его, он мне даже не нравится. Я люблю тебя.
Макс закрывает глаза, и этот миг, кажется, длится целую вечность. Напряженные мускулы на его шее в конце концов расслабляются. Он открывает глаза:
– Прости. Я тоже люблю тебя.
– Ты веришь мне? – едва слышно шепчу я.
Макс поворачивает мое лицо к себе, отвечая на вопрос поцелуем. Его губы плотно прижимаются к моим. Я отвечаю еще более страстным поцелуем. Когда мы наконец отрываемся друг от друга, Макс заглядывает мне в глаза: