– Я тебе верю.
Он уезжает на своем грузовике, оставляя за собой облако пыли и затихающие звуки «Мисфитс»[23]. На меня накатывает усталость. Слишком много для одного вечера.
– Кто это был?
Услышав этот язвительный голос, я мгновенно напрягаюсь. А потом поворачиваюсь, впервые за два года оказываясь с Каллиопой лицом к лицу. Ее темные волосы собраны в аккуратный конский хвост, на ней тренировочный костюм. Каллиопа Белл всегда умудряется выглядеть неотразимой. Куда уж мне до нее!
– Привет, Каллиопа. – Она отвечает взглядом, который, очевидно, должен означать: «Как ты посмела не ответить на мой вопрос?» – Это был мой бойфренд.
Каллиопа кажется удивленной.
– Интересно, – спустя секунду усмехается она. И похоже, девушка действительно заинтригована. – Мой брат нашел тебя? Он отправился тебя искать.
– Нашел, – осторожно отвечаю я. Каллиопа ждет, что я скажу больше, но я не собираюсь этого делать. Я даже не знаю, что еще можно добавить. – Рада снова тебя видеть. – И я направляюсь к крыльцу.
На полпути к входной двери Каллиопа вдруг говорит:
– А ты изменилась.
– А ты нет.
Я захлопываю дверь, но по другую сторону меня уже поджидает Натан:
– Ты так и не позвонила.
О, нет!
Натан в ярости.
– Предполагалось, что ты позвонишь час назад. Я звонил тебе пять раз, но постоянно натыкался на голосовую почту. Где ты была?
– Я забыла. Прости, папа, я забыла.
– Это был грузовик Макса? Он поменял машину?
– Ты что, подсматривал?
– Я беспокоился за тебя, Лола.
– Поэтому решил шпионить за мной?
– Ты в курсе, для чего парни покупают грузовики? В курсе?
– ЧТОБЫ ДЕРЖАТЬ ТАМ СВОИ ГИТАРЫ И БАРАБАНЫ. Ездить в ТУРНЕ.
Я пробегаю мимо Натана наверх, в свою комнату. Отец карабкается за мной следом:
– Разговор еще не закончен. Мы заключили соглашение по поводу твоих свиданий с Максом. Ты должна была созваниваться с нами.
– Что, по-твоему, могло произойти? Почему ты мне не доверяешь? – Я срываю с головы розовый парик и швыряю его через всю комнату. – Я не напиваюсь, не принимаю наркотики и не вышибаю окна. Я не она. Я не Нора.
Я зашла слишком далеко. При упоминании имени сестры лицо Натана искажается от боли, и я понимаю, что попала в яблочко. Я уже готовлюсь к тому, что отец вцепится мне в лицо. Но вместо этого Натан разворачивается и уходит, не проронив ни слова. Что на самом деле гораздо хуже. Хотя он сам виноват в том, что наказывает меня за вещи, которых я не совершала. За вещи, которые совершала ОНА.
Как этот день мог стать таким ужасным? Когда это случилось?
Крикет!
Его имя взрывается внутри меня огнем канонады. Я бросаюсь к окну. Занавески в его комнате раздернуты. Сумки на полу, но самого Крикета нигде не видно. Что я теперь скажу ему при встрече? Чтоб перестал рушить мою жизнь?