Сейчас, когда пора утешительных самообманов закончилась, госпожа Караваева с удовольствием обозвала себя почти нецензурным словом — увы, помогло не особенно: к, л, м, н… ять! Было необходимо ещё позавчера! Едва она услышала дрожь и неуверенность в Андреевом голосе! Начать постепенно подготавливать мальчика! А может — и раньше! Сразу — после устроенного Милкой скандала! А она вместо этого? Таскалась к астрологу, жаловалась на стерву-подругу — зачем? Что, видите ли, скажут звёзды?! Воистину —!!! А сегодня?.. сразу без подготовки?.. о, Господи!
Потянувшаяся к трубке рука Елены Викторовны снова остановилась на полпути: нет, в данный момент она не способна! Необходимо сосредоточиться!
Госпожа Караваева скептически посмотрела на крохотную ликёрную рюмку, вместе с кофейной чашкой убрала её в моечную машину, достала большой пузатый фужер и щедро плеснула в него из матовой чёрной бутылки превосходного французского коньяка — граммов, наверно, сто. Очистила апельсин, разломила его на дольки и, закурив, поднесла к губам край фужера — необходимо сосредоточиться. Обдумать: как и с чего начать разговор с Андреем…
…сейчас! Сейчас она наберёт этот заветный (запретный!) номер — и?.. что — и? Господи, до чего же страшно! А вдруг её неразумный мальчик —? Нет! Она убедит! Обязательно убедит! Уговорит, уведёт и спрячет! Уговорит… но — как? Боже, подари мне моего дорогого Андрюшеньку! Ради нашего общего счастья!
Левая рука госпожи Караваевой то тянулась к телефонной трубке, то, касаясь её, мгновенно отдёргивалась — так, будто бы трубка находилась под током высокого напряжения. В конце концов, Елена Викторовна рассердилась на смешную девчоночью нерешительность и, для бодрости обозвав себя идиоткой, набрала нужный номер.
По голосу неуверенно поздоровавшегося Андрея влюблённая женщина сразу же поняла: промедление смерти подобно! На какой-то миг запаниковав, — что я ему скажу? и как? если слова распались на звуки, а язык будто примёрз к гортани? — Елена Викторовна сумела взять себя в руки и, не сказав о главном, (по телефону — немыслимо!) уговорила любовника ждать её через сорок минут в скверике, недалеко от дома. В памятном им обоим скверике. А также, заинтриговав Андрея, попросила его взять паспорт — не объясняя зачем, а лишь намекнув на возможные перемены.
С Садового кольца вырулив на Старую Басманную, Елена Викторовна поймала себя на мысли, что в голове у неё вертится только одно: придёт или не придёт? Да, подавшись её энергичному напору, Андрей согласился — однако, повесив трубку, мог ведь и передумать? Вспомнить, что мама-Люда строго-настрого запретила ему видеться с этой «бесстыжей вампиршей»? С этой «тварью»?