«Ну,агент Уайт, — весёлым тоном ответил Уэнделл, — должен признаться, что не всё может вам понравиться».
«Это неважно».
Аткинс откашлялся и склонился над прилавком. Его друг понял, что разговор будет личным и, взяв чашку с кофе, скрылся за полками с инвентарём и рыболовными снастями.
«Некоторые поговаривают, что это сделала ваша мать, — начал Аткинс. — Я говорю вам это только потому, что вы сами настояли, иначе не стал бы».
«Всё в порядке, мистер Аткинс».
«Говорят, что она сделала так, чтобы всё выглядело, как убийство. Тот факт, что у неё… В общем, что после всего этого у неё случился срыв, кажется некоторым из местных очень убедительным».
Макензи ничуть не обиделась на такое обвинение. Она сама рассматривала такую версию, но этот вариант не подтвердился. Иначе бы получилось, что её мать причастна к убийствам Габриэля Хэмбри и Джимми Скоттса. Её мать могла быть кем угодно, но только не серийным убийцей.
«Другие говорят, будто ваш отец связался с плохими парнями из Мексики. Наркодельцы или что-то в этом роде. А потом толи дела пошли плохо, толи ваш отец перешёл им дорогу, но на этом всё и закончилось».
Эта теория уже также была рассмотрена и изучена. Тот факт, что Джимми Скоттс по неподтверждённым данным был связан с наркокартелем — но только в Нью-Мексико, — указывал на некие совпадения, но при дальнейшем расследовании было доказано, что связи нет. И, опять же, отец Макензи работал в органах, и всем было известно, что он засадил за решётку нескольких местных наркодельцов, поэтому такое обвинение можно было выдумать очень легко.
«Что-нибудь ещё?» — поинтересовалась Макензи.
«Нет. Это всё. Верю, вам хотелось бы узнать больше, но я, честно сказать, не лезу не в свои дела. Терпеть не могу сплетни. Жаль, что не могу рассказать вам больше».
«Всё хорошо, мистер Аткинс. Спасибо вам».
«Постойте, — сказал он. — Вам, верно, захочется поговорить с Эми Лукас. Вы помните её?»
Макензи попыталась вспомнить, но ничего не приходило на ум.
«Имя кажется знакомым,… но нет… Я не помню её».
«Она живёт на Дублин-Роуд… Белый дом и старый кадиллак без колёс на дорожке. Эта чёртова машина уже сто лет там стоит».
Странно, но этого упоминания оказалось достаточно. Она не знала Эми Лукас лично, но онадействительнопомнила её дом. Кадиллак, кстати, был шестидесятых годов. Одному богу известно, сколько лет он там стоит. Макензи видела эту машину, когда жила в Белтоне.
«Почему я должна увидеться с ней?» — спросила она.
«Она и ваша мать в те времена были очень дружны. Эми похоронила мужа три года назад. Он умер от рака. С тех пор её редко увидишь в городе. Но я помню, что она и ваша мать повсюду были вместе: то в бар ходили, то играли в карты на крыльце дома Эми».