— Что происходит? — спросила она с дрожью в голосе, от которой в Z поднялось мучительное чувство вины. — Что ты мне хочешь сказать? У меня рак?
— Нет, мама, нет. У тебя нет рака. Но мне надо, чтобы ты позвонила и сказала, что есть.
Некоторое время она молчала, а потом начала плакать.
— Не плачь, мама. Ты совершенно здорова.
— Дело не во мне, — сказала она. — Дело в тебе. Это случилось. У тебя психоз. Я всегда чувствовала.
— Я здоров, мама. Мы оба здоровы.
— Как же так, в таком зрелом возрасте. Поверь мне, я ждала. Думала, сейчас опасности уже нет. Но у тебя всегда были признаки. Боже мой, боже мой…
— У меня нет психоза.
— Твой дедушка был психопат.
— Погоди. Что?
Этого поворота Z не ожидал. Повсюду тайны, подумал он. Тайна на тайне.
— Мы никогда тебе не говорили.
— Который из них? Дедушка Майк?
— Нет, папа твоего папы. Дедушка Рувим.
— Как ты могла это от меня скрывать?
— Мы хотели избежать. Мы с твоим отцом думали: если не говорить, то, может быть…
— Знание медицинских фактов не может вызвать психоза. К тому же я более-менее уверен, что такие вещи передаются через поколение.
Поколебавшись, она сказала:
— Через поколение — это как раз ты.
Z раскинул мозгами. Да, в этом она права.
— Так или иначе, я не психопат. Но мне надо, чтобы ты сделала, как я прошу. Я все объясню, когда буду дома.
— Где дома? В Израиле? Или тут? Если ты болен, можешь вернуться в свою комнату, в ней ничего не изменилось. Мы молимся каждый вечер, чтобы ты выбрался из этой проклятой страны.
— Из Франции?
— Из Израиля.
— Ты всю жизнь посылала в Израиль деньги. Ты участвуешь в этих глупых шествиях. Ты любишь Израиль.
— Люблю. Но не хочу, чтобы ты там жил! А Франция еще хуже. Объясни мне, что происходит? У тебя проблемы? С кем? Объясни, и я сделаю, как ты говоришь.
— Сейчас не могу объяснить. И не пытайся угадать. Но мне надо, чтобы ты пошла к врачу, а потом сделала маммограмму, а потом позвонила. И сразу проведи это через страховку.
— Терпеть не могу этот аппарат, давит.
— Сочувствую, мама. Но ты должна это делать раз в год. Когда последний раз?
Она не ответила.
— Я бы другое предложил, поудачнее бы что-нибудь выдумал, не будь от этого пользы и для тебя. Женщина в твоем возрасте должна проверяться.
— А если и правда найдут?
— Тогда, может быть, им удастся тебя спасти, а твои слова по телефону будут звучать натуральней.
— Ты ужасный сын.
— Я знаю. Но если ты все это сделаешь, я действительно смогу вернуться домой. Подыщу себе место около вас с папой и поселюсь навсегда. Никаких больше отъездов, обещаю.
— Если я тебе это скажу про рак?