Нет. Здесь никому не нужны мои протесты, и никто не сделает за меня эту работу. Поэтому я должен сжать зубы и делать то, что должен.
Мы отвели фермера-обманщика обратно в его дом, порыскали в сорняках на задворках и отыскали тайник. А затем притащили его обратно на площадь, собрав всех его соседей, и я отдал приказ Пэллору.
Чуть позже мы стояли в стороне, наблюдая, как в повозки загружают продовольствие, которое многие скрыли от нас в самом начале. Мое сердце все еще сжималось от пронзительных воплей крестьянина. Его унесли в один из ближайших домов, чтобы обработать ожоги целебными мазями, и я с ужасом вспомнил, что министерство Каллиполиса приказало взять это лекарство и предложить его пострадавшим.
Словно мы выглядели бы человечнее повелителей драконов из старого режима, которым была безразлична дальнейшая судьба сожженных ими крепостных.
Пэллор ткнулся носом в мою руку, словно тоже ощущал, что происходит нечто плохое, и я машинально почесал его шею, грея озябшую ладонь о его горячее тело. Но я понимал, что ему неведома моя тревога из-за того, что случилось, и хотя я понимал, что это противоречит его природе, от души жалел, что он не может разделить мои переживания.
Рок, стоявший рядом, наконец заговорил:
– Я все думаю, что стал похож на Грозового Бича.
Я вспомнил, как Энни вчера рыдала в душе, и решил, что, возможно, она тоже думала об этом.
Мы все так думали.
– Именно так… они это делали?
Он делал, вот что я хотел спросить. Но Рок был родом не из Дальнего Нагорья, и у него был другой повелитель, хотя их методы наверняка мало отличались.
– Да.
Я подумал, что даже спустя столько лет после Революции, когда моего отца давно не было в живых, его тень преследовала меня, и теперь я учился его методам под руководством людей, которые раньше страдали от них.
Учился повторять то, что делал он.
«Ты веришь, что этот режим лучше прежнего? – вспомнил я слова Джулии. – Очнись».
И все же сейчас была совсем другая ситуация. Бедственное положение, в котором оказался Каллиполис, оправдывало наши поступки, казавшиеся чудовищным повторением прошлых ошибок.
Рок прервал мои размышления.
– Ли, ты ведь лично составляешь график, так?
Я кивнул.
– Ты мог бы сделать так, чтобы нам не пришлось проводить экспроприацию в наших родных деревнях? Я мог бы отправиться в деревню Энни. А она – в мою. Я просто не уверен, что смогу…
Он осекся, словно испугавшись собственной просьбы, и я узнал его взгляд. Многие стражники смотрели так на Горана, отчаянно желая попросить его о чем-то, при этом надеясь, что он не догадается об истинной причине просьбы.