– Бронза должна остаться максимально функционирующей, мы не можем оставить им меньше чем две трети рациона.
Энни тихо толкнула в мою сторону свою тетрадь, на которой она написала слово «золото?» Прямо под формулой. Еще секунду мы смотрели друг на друга, и я задумалась над тем, не стало ли мое лицо таким же бледным, как и ее.
Я кивнул, потому что тоже размышлял над этим. Она уставилась на меня так, словно собиралась взять меня на слабо, чтобы я сказал это. Я сдался и, повернувшись к врачу, спросил:
– А почему золотому классу оставляют полные рационы?
Врач бросил взгляд на Атрея, и в эту секунду я заметил золотой браслет, сверкающий на его руке. Остальные в комнате неловко заелозили на стульях, смотря друг на друга. Все мы здесь золото, кроме Холмса.
– Первый Защитник потребовал, чтобы мы обеспечили максимальную выживаемость золотого класса, – ответил мне доктор. Он выглядел смущенным и тем не менее решительным, словно это была часть плана, которую он и сам искренне поддерживал. – Ведь этот класс – самый ценный в нашей стране.
Энни начала говорить тихим голосом:
– Им явно не нужен полный рацион. Обычно их работа не имеет ничего общего с физической нагрузкой, не так ли?
Врач уставился на нее, словно не веря, что уже второй несовершеннолетний человек говорит, когда его об этом не спрашивали.
– Ну это очень индивидуально, но…
– Ло Тейрану не нужен набитый желудок, чтобы заниматься поэзией, – замечаю я.
Врач нахмурился при взгляде на нас, будто мы слишком много умничали, но, кажется, не собирался нас ни в чем обвинять. Все-таки почти все, кто находился здесь, знали о том, что мы с Энни были бедными и чуть не умерли во время голода, в отличие от остальных. Судя по всему, этот факт оправдывал нашу критику. Доктор смотрел на Атрея, словно прося его защитить золотой класс, но тот не сделал этого. Мы с ним просто смотрели друг на друга.
– Представителей золотого класса очень мало, – сказал врач, – так что то, что они получат, мало что меняет. Чисто статистически.
Атрей отвел от меня взгляд.
– Понизьте золото до восьмидесяти процентов от полного рациона и установите это в качестве стандартного уровня.
Врач кивнул, сглотнув.
Около полудня мы сделали перерыв, хотя Атрей не говорил, для чего он нужен, будто говорить слово «ланч» в данном случае было неприлично. За последний час мы манипулировали цифрами, торговались, словно на рынке.
Мы с Энни не обсуждали, что будем делать, когда покинем зал заседаний, но, кажется, мы с ней придерживались одного мнения относительно того, что стоит выбраться из внутренних покоев самым быстрым маршрутом. Снаружи я вдохнул воздух, который частично задерживал все это время, а Энни прикрыла рот рукой. А после этого она громко закричала. Звук был приглушен ее ладонью и продолжался всего две секунды, но все равно заставил меня обратить внимание на открытые окна вокруг нас.