– Почему?
– При новом режиме появились справедливые суды, – ответил Кор. – Экономика, опирающаяся на торговлю, которая поддерживает средний класс. Универсальное образование. Возможность преуспеть в жизни без оглядки на происхождение. Сравните все это со страшилками про старый режим. Мы ведь все их слышали.
Атрей медленно кивнул.
– Я уверен, что вы все их слышали. А многие и жили в них. – И хотя намек не был явным, я вдруг остро ощутил в комнате присутствие Энни. Я представил, как Кор избегает смотреть на нее, а Пауэр, наоборот, уперся в нее пристальным взглядом. Однако ее лицо было бесстрастным. – Кроме этих страшных историй, – продолжил Атрей, – что еще вы можете рассказать об их промахах?
На этот раз мы с Энни вместе подняли руки.
После турнира Четвертого Ордена я принял решение не вступать в дискуссии, если Энни тоже хотела участвовать. Но сегодня поднял руку, встретившись с ней взглядом. Ее зрачки слегка расширились, и она слегка приоткрыла губы.
«Мне это необходимо».
Она опустила руку.
– Ли?
Вцепившись в край стола, я заговорил, тщательно подбирая слова. Мне предстояло вместить в несколько фраз о трудной правде годы чтения, домашней работы и коллективных обсуждений в аудиториях.
– При триархии тысячи людей умерли от нищеты и голода. Драконорожденные наслаждались жизнью, закрывая глаза на голодающий народ, потому что так им было удобно. В то время не существовало никаких законных ограничений для высших сословий, что позволяло оправдывать их жестокость, и все несправедливости, что они творили, можно было оправдать их происхождением.
Краем глаза я заметил, что Энни заерзала на стуле.
Атрей кивнул.
– В самом деле. А разве такая разнузданная власть не могла не привести к коррупции? В чем ты видишь главный изъян, Ли, предпосылку к гниению всей системы изнутри?
Я кивнул. Я понял это с того момента, как начал размышлять над подобными вещами.
– Их власть передавалась по наследству.
– Именно. Власть никак не согласуется с достоинством. И эту пропасть – между властью и достоинством – с самого начала пытались уничтожить те, кто жил под гнетом драконорожденных. – Атрей широким жестом указал на «Аврелианский цикл», лежавший на столе, чтобы на него в любой момент можно было сослаться о время занятий. – Они обладали величием. Но это величие шло рука об руку с высокомерием, которое, в свою очередь, породило коррупцию, за которой последовал крах всей системы.
– Ну а теперь? Чем вы отличаетесь от них?
Пауэр тут же самодовольно откликнулся:
– Мы этого заслуживаем.
Ирония, прозвучавшая в его ответе, не укрылась от Атрея, и на его губах промелькнула едва заметная улыбка.