Москва. Зал ресторана. В углу шесть столиков, составленных вместе. За этим удлиненным столом – уже подвыпившая, шумная компания друзей и родичей Светланы. Сама Светлана – во главе стола. Слева от нее – ее двоюродный брат Аркадий, справа – человек из детства, бывший сосед по коммуналке – Матвей.
Кто-то из друзей завершил очередной тост, все поднимают бокалы, чокаются и пьют за здоровье именинницы.
Оркестр заиграл танго. Половина гостей вскочила и ринулась танцевать. Матвей гордо заявил:
– «Утомленное солнце»! Это танго я заказал, оно посвящено моему первому поцелую на танцплощадке. Я заказал еще одну мелодию, позже услышите.
В этот момент метрдотель незаметно ввел в зал Марка и усадил его за двухместный столик, стоящий в конце зала, за спиной у Светланы.
К Светлане подошел официант с подносом:
– Вареники не желаете?
– С чем они? – спросил Аркадий.
– С печенкой и грибами.
– Это потрясающее блюдо!.. Всем советую попробовать!
– Очень хочу, но не буду, – Матвей ладонями прикрыл свою тарелку, – мой вес уже превысил сто килограмм. Пытаюсь сбросить – не получается.
Светлана улыбнулась:
– В таких случаях моя любимая Фаина Георгиевна Раневская советовала: «Если хотите похудеть – ешьте голой перед зеркалом!».
– Если я увижу себя голым перед зеркалом, я захочу не похудеть, а застрелиться… Когда дети за столом, они всегда половинят мою порцию. Я их сам об этом просил и настаивал, хотя понимал, что поступаю глупо: ведь потом я доедаю вторую половину на кухне. Я всю жизнь веду себя, как желторотый пацан: знаю, что делаю глупость за глупостью, и продолжаю их делать.
– В чем это выражается? – спросил Аркадий.
– Мне было уже за пятьдесят, жене тридцать, теща была на три года меня младше. Жена скоропостижно скончалась. Через год после смерти жены я женился на теще, она родила мне то ли сына, то ли внука. До сих пор разбираюсь.
– А помнишь нашу коммуналку? – спросила Светлана.
– Конечно. Шесть соседей, восемь комнат, один туалет.
– А ванна у вас была? – спросил усатый однокурсник Светланы, сидящий рядом с Аркадием.
– Да. Но ее использовали для стирки. Существовала запись на очередь: кто, когда… Следила за этим генералиссимус нашей коммуналки…
Светлана повернулась к Матвею:
– Слушай, я уже забыла, как ее звали?
– Сейчас вспомню. У нее была гинекологическая фамилия… О, вспомнил: Кесарева!.. Она следила за порядком, у нее ни дверь, ни рот не закрывались… В квартире жили четырнадцать взрослых, восемь детей и три кошки. Так вот, и взрослые, и дети, и кошки ее боялись…