— Поскольку Амбарыч не лжёт, потому что ложь есть грех, то… Я предполагаю, что у мужика в албанском пиджаке случился обморок. Иногда такое бывает у людей, редко посещающих храм. Виной духота и чад от свечей. Надо вызвать «Скорую помощь».
Сторож благоговейным пальцем показал на Нафаню:
— Глядите, у него синяк набухает!
— Чепуха… — заотрицал священник, но на взбалмошную икону глянул с тревогой. — Синяк у мужика давно…
— Нет, синяк свежий! Я знаю толк в синяках! — похвастался Амбарыч.
— Точно синяк! — поддакнула Марковна.
— И у кого там бесы!? — саркастически засмеялась Варвара.
— Так и зарождаются ереси! — торжественно изрек батюшка в пустоту. Никто не верил ему, и сам себе он не верил тоже.
Клюев шёл пешком к Садко, согласно напутствию странного нищего. Утомившись, присел передохнуть на синюю скамеечку Петровского парка. К нему тотчас же подсел некий худощавый очкарик.
— Я вижу, что ты любишь орхидеи, — заметил он.
— Ты прав, — согласился Клюев.
— Приходи к нам с Олесией. У нас ты будешь накормлен и в тепле.
— А вы — это кто? — доверчиво развесил уши Клюев.
— Я — Орхидеи-люб! А Олесия — моя жена! — вдохновенно пропел очкарик. — И я вижу, что ты наш человек!
— Я должен поесть у Садко, — не согласился Клюев. — А потом приду.
— Возьми, — попросил Орхидеи-люб, протягивая свой адрес.
Объяснение случилось возле Офиса Столичной Мафии. На Таганке. Вечерело.
Ливер — мордоворот с косой саженью в плечах, угодливо распахнул заднюю дверку лимузина. Михал Михалыч пыхнул сигарой и вознамерился загрузить своё тело в салон. Рядом плавно остановилось такси, из авто усталым мячом выпрыгнул Нафаня:
— Михал Михалыч!
Босс хищно осмотрел помощника: его помятый вид и крутотенный синячище под левым глазом. Цыкнул:
— Ливер, отойди.
Бандюг поправил за поясом пистолет и суетливо подчинился. Главарь сказал удивлённо:
— Нафаня Андрюшкин! Где ты шлялся целый день и что у тебя с рожей!?
— Михал Михалыч! — преданно вякнул секретарь. — Я приехал из больнички, куда меня доставили в бессознательном состоянии!
— Я тебе не приказывал ехать в больничку и впадать в бессознанку! Или ты что-то попутал в моих указаниях? Ну так, чуть-чуть… Скажи мне — попутал?
— Михал Михалыч, ну я ж не дебилоид! — улыбнулся своей остроте Нафаня.
Босс не посчитал шутку шуткой, но промолчал. А секретарь рассказал:
— Я приехал в храм, увидел там ваш рисунок, взял в руки… И тотчас получил от него такой удар, что упал без чувств!
— От кого получил удар?! — настороженно переспросил шеф.
— От Господа, который нарисован на доске, — обыденно объяснил секретарь. — Был в отключке весь день, а как только поймал сознание — по-тихому срулил из палаты.