- Очень интересно, - произнес Раевский, вспоминая рассказ Марчука.
- И последнее... Правоохранительными органами Задонска проведены облавы в злачных местах города. Задержан ряд лиц, подозреваемых в связях как с членами одной банды, так и другой. Задержано несколько хозяев притонов, действующих под видом ресторанов, саун и других приличных заведений, несколько известных в городе проституток. Так вот, одна проститутка дала точные приметы двух мужчин, недавно проводивших время в местном притоне типа ресторана. Эти же приметы подтвердил и владелец притона. Приметы одного из них абсолютно точно подходят под описание Николая Глуздырева по кличке Крутой. Вот, собственно говоря, и все, Владимир Алексеевич.
- И что вы по этому поводу думаете, Илья Романович?
- Что думаю? Выводы делать рано. Но все сходится к тому, что именно эти люди вместе с Султаном Гараевым совершили тридцатого сентября преступление в Стамбуле. Я проанализировал все имеющиеся факты и пришел к такому выводу. Как вы говорили, Олег Жигорин, погибший в том инциденте, называл вам приметы трех человек - так вот двое из них подходят под приметы Глуздырева и неизвестного, называемого Валерием Ивановичем. Кто такой третий, со странными волосами и наклеенными усиками, нам пока неизвестно. Гараев же, очевидно, либо находился в машине, либо отсутствовал на месте преступления, подготовив его. Вот такие дела, - вздохнул он.
- Значит, нам почти точно известен один из преступников. Уже что-то, произнес Раевский. - С него и начнем. Илья Романович, извините меня за требовательный тон, но поймите и меня. Мне нужны исчерпывающие сведения об этом Николае Глуздыреве. Абсолютно все, от места рождения, от родителей до самых мелких привычек. Прошу вас, свяжитесь с колонией, где он отбывал наказание, выясните все. Поймите меня, я ищу свою пропавшую много лет назад дочь. Она в руках у бандитов, больная, потерявшая память. Она каждую секунду подвергается опасности. Мы не можем церемониться. Завтра я улетаю по делам в Монреаль, у меня очень важные переговоры. Я буду отсутствовать в Москве дня три. Очень вас прошу, если что узнаете, свяжитесь с Дмитрием Андреевичем Марчуком и сообщите ему все, что сообщили бы мне.
- Я сделаю все, что смогу, Владимир Алексеевич, - произнес Бурлак слегка дрогнувшим голосом. - И буду держать вас в курсе. Хотя и совершаю должностное преступление, - добавил он и повесил трубку.
Раевский тут же перезвонил Марчуку и попросил его немедленно выяснить по своим каналам все, что можно, о Николае Глуздыреве по кличке Крутой.