– Ну, если смотреть на это так, то звучит действительно глупо. Так что меч – отличный вариант.
Папа кривится:
– Думаю, ты вскоре поймешь, что меч полезнее, чем что-то другое. И изящнее.
– Изысканное оружие для цивилизованного времени, – шучу я.
Пап никак не реагирует на мои слова, но на лице Кристиана появляется улыбка.
– Почему? – вдруг спрашивает Кристиан. – Почему меч полезнее?
– Потому что враг использует меч, – с серьезным видом объясняет папа. – Только сотканный из скорби.
Я выпрямляюсь.
– Меч, сотканный из скорби?
Я стараюсь не думать о видении Кристиана, своей окровавленной рубашке и о страхе, что он увидит мою смерть. Но у меня так и не хватает смелости спросить папу о его трактовке будущего.
– Обычно они короче и больше напоминают клинки. Но такие же острые, пронзающие и болезненные. Они ранят не только тело, но и душу. И эти раны почти невозможно исцелить, – говорит папа.
– Что ж… Отлично, – выдавливаю я. – У нас есть меч Света, а у них клинки Скорби. М-да.
– Теперь ты понимаешь, почему наши тренировки так важны.
Я встаю на ноги и стряхиваю песок с шорт.
– Хватит болтать, – объявляю я. – Давайте попробуем создать свое оружие.
Примерно через час я, тяжело дыша, вновь опускаюсь на песок. Кристиан стоит рядом со мной с прекраснейшим, совершеннейшим и сияющим мечом Света в руке. У меня же получилось лишь несколько раз создать фонари Света и что-то наподобие копья (хотя я бы скорее назвала это дротиком, но стоит радоваться и мелочам), а уж никак не меч.
– У тебя не получается сконцентрироваться, – говорит папа с хмурым видом. – Ты должна думать о мече не как о предмете, который сможешь держать в руке, а как о непреложной истине.
– Но как?
– Это непросто. Давай попробуем кое-что другое, – предлагает он. – Подумай о чем-нибудь, что не вызывает у тебя никакого сомнения.
Солнце едва выглядывает из-за горизонта, отчего по земле тянутся тени.
– Я – твоя дочь, – выпаливаю я первое, что приходит в голову.
Папа выглядит довольным.
– Хорошо. Давай начнем с этого. Теперь подумай о том, почему ты так в этом уверена? Ты ощущаешь это своим нутром. Или как-то по-другому?
– Своим нутром, – киваю я.
– Закрой глаза.
Я послушно выполняю его просьбу. Папа подходит ко мне и, обхватив мое запястье, вытягивает руку вперед. Я чувствую, как он призывает венец, и тут же, без единого слова, следую его примеру. Наше сияние сливается, становясь значительнее и чуть ярче. Чем-то мощным и приятным.
– Ты моя дочь, – говорит папа.
– Я знаю.
– Но почему ты так уверена в этом? Потому что так сказала твоя мама?
– Нет, потому что… Потому что я чувствую связь между нами, которая напоминает… – Я не могу подобрать подходящее слово. – Что-то внутри меня не дает усомниться в этом. Может, в крови или где-то еще.