– Его здесь нет, – говорит Анджела. В ее голосе не слышно и капли испуга, а лишь напускное раздражение от их вторжения. – Ты бы мог позвонить, Пен, и я бы все тебе рассказала. Не пришлось бы проделывать весь этот путь.
Азазель смеется. И от этого звука у меня по коже расползаются мурашки.
– Позвонить? – удивленно переспрашивает он. – Но тогда где же ребенок?
– Я его отдала.
– Отдала? Кому?
– Милой паре, отчаянно желающей завести ребенка, которую нашла в Агентстве по усыновлению. Папа – музыкант, а мама – кондитер. А значит, его всегда будет окружать музыка и хорошая еда.
– Хм, – задумчиво хмыкает Азазель. – А Пенемуэ не сомневался, что ты оставишь ребенка себе. Ведь так?
– Да, – подтверждает еще один голос, в котором трудно узнать Пена, потому что он звучит невероятно хрипло. – Она говорила, что оставит ребенка.
– Сына, – поправляет Анджела. – Но я передумала, когда поняла, что ты меня бросаешь. – В ее голосе отчетливо звучит горечь. – Послушай, я не особо люблю детей. К тому же мне всего девятнадцать, я учусь в Стэнфорде и не захотела отказываться от своей жизни. Так что решила не обременять себя ребенком и отдала его людям, которые о нем позаботятся.
Мне не видно, что происходит за дверью, но я с легкостью могу представить, как Анджела стоит перед ними с безразличным выражением лица, которое появляется у нее, когда она пытается что-то скрыть. Уверена, сейчас одна ее нога отставлена в сторону, а голова наклонена, будто ей не верится, что они все еще продолжают обсуждать эту тему.
– Похоже, вы зря потратили свое время, – добавляет подруга. – И мое тоже.
На мгновение воцаряется тишина, а затем Азазель начинает аплодировать. Его хлопки медленные, но такие громкие, что я невольно вздрагиваю каждый раз, когда ладони соприкасаются друг с другом.
– Отличное представление, – говорит он. – Ты настоящая актриса, моя дорогая.
– Можешь не верить мне, – отвечает она. – Мне все равно.
– Обыщите квартиру, – приказывает Азазель с таким невозмутимым спокойствием в голосе, которое напоминает гладь воды на озере. – Загляните во все уголки и шкафы. Уверен, ребенок где-то здесь.
Из коридора доносятся удаляющиеся шаги, а затем раздается грохот ломаемой мебели и бьющегося стекла. Анна начинает тихо и отчаянно шептать, и через мгновение я понимаю, что это молитва Господу.
«Мы должны что-то сделать», – мысленно обращаюсь я к Кристиану.
Но он снова качает головой.
«Мы не выстоим, Клара. Там два падших ангела, а твой отец говорил, что мы не сможем победить даже одного из них, если столкнемся лицом к лицу. И не забывай об остальных. Уверен, с ними пришли и Триплары. У нас нет ни единого шанса одолеть их всех».