«Где мы находимся? – мысленно спрашивает Кристиан. – Место кажется мне знакомым».
Я осматриваюсь по сторонам.
И узнаю знакомый вид на горы. Даже здания практически те же, только их окутывает густой холодный туман, и все цвета сменились оттенками серого, словно мы попали на съемочную площадку фильма ужасов в черно-белом телевизоре.
«Посмотри на них», – говорит Кристиан, внутренне содрогаясь от отвращения.
Призраки бродят вокруг нас с опущенными головами, но я замечаю, что по лицам некоторых из них струятся черные слезы. Кто-то яростно царапает себя, оставляя следы от ногтей на шее и руках. Что-то бормочет себе под нос, словно говорит с кем-то, хотя рядом никого нет. Да и вообще все держатся особняком. Они дрейфуют в собственных океанах одиночества, подпираемые со всех сторон такими же беднягами, но при этом никогда не поднимают глаз.
«Пошли», – зову я Кристиана, когда замечаю, что Семъйяза направляется вперед по улице, которая на земле считается улицей Кастро. Мы выжидаем несколько секунд, а затем следуем за ним. Я подцепляю кончиками пальцев руку Кристиана, скрытую полами куртки, и меня тут же окутывает тепло его пальцев и нотки его одеколона, которые едва пробиваются сквозь густой воздух, состоящий из выхлопных газов, запаха тлеющих углей и вони заплесневелых продуктов.
В аду ужасно пахнет.
По улице не едет ни одна машина, но люди толпятся на тротуаре и даже не пытаются выйти на дорогу. Они расступаются перед Семъйязой и стонут, когда он проходит мимо.
На углу стоит черный седан, работающий на холостом ходу. Когда мы подходим ближе, из-за руля выходит водитель и открывает двери перед Семъйязой. Он отличается от призраков и больше походит на проводника в черной униформе, да и его одежду можно принять за униформу: черный приталенный костюм и шоферская шляпа с загнутыми блестящими полями.
«Не пялься на него, – напоминает Кристиан. – Не привлекай к себе внимания».
Я прикусываю губу, когда замечаю, что у водителя нет ни глаз, ни рта, только гладкая кожа от носа до подбородка да пара небольших вмятин там, где должны быть глазницы. Тем не менее стоит нам остановиться позади Семъйязы, как я чувствую его пристальный взгляд, будто спрашивающий: «Куда мы направляемся?»
– Забрал этих двоих, чтобы пометить для Азазеля, – говорит Семъйяза, а затем прикладывает палец к губам, давая понять, что хоть этот странный водитель и не говорит, но все прекрасно слышит.
А значит, нужно вести себя тихо.
Водитель кивает.
Я чувствую волну тревоги, окутавшую Кристиана, когда он слышит имя Азазеля. И она врезается в мое тело, как доза адреналина. Мы можем оказаться в ловушке. Причем по собственной воле.