– Нет, – говорит он. – Спи, моя дорогая. Хватит разговоров. Тебе нужно отдыхать.
И, прежде чем я успеваю возразить и спросить, кто он на самом деле, Уриил прижимает пальцы к моему виску, погружая меня в глубокий сон без сновидений.
Открыв глаза, я вижу нависшего надо мной Кристиана.
– Привет, – шепчет он. – Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо.
Я оглядываюсь в поисках Уриила, но его нигде нет. Кристиан отступает на шаг, давая мне возможность сесть. Я прижимаю руку ко лбу. Кажется, мне намного лучше и слабость прошла. А может, это потому, что Кристиан здесь.
– Как долго я провалялась в отключке?
– Ну… знаешь… несколько дней, – весело отвечает он. – Точнее, три.
Серьезно? Три дня?
– Ну, иногда девушкам нужно высыпаться, – говорю я.
– Да я шучу, – смеется он. – Ты проспала от силы часов восемь. Не так уж и долго.
– Где Такер? – тут же спрашиваю я. – С ним все в порядке?
Улыбка Кристиана слегка меркнет, и в ней появляется смирение, от которого внутри у меня все сжимается.
– С ним все в порядке. Он внизу. В комнате твоей мамы. И тоже спрашивал о тебе.
– Что случилось? Ну, на озере?
– Ты исцелила его, – отвечает Кристиан. – Вливала в него свои силы, пока сама не потеряла сознание. Ты даже перестала дышать на несколько секунд. А потом Джеффри сделал ему непрямой массаж сердца и искусственное дыхание, о чем, уверен, они оба захотят забыть как можно быстрее, и Такер ожил. Он выплюнул с пару литров озерной воды, но ожил. – Кристиан смотрит мне в глаза. – Ты спасла его.
– Ничего себе.
– Ага, – хмыкает он. – Ты умеешь произвести впечатление. Сначала вытащила нас из ада. Потом сразила самого злобного и страшного Наблюдателя в мире. Затем отправилась в сверхскоростную погоню. И вдобавок воскресила умершего. Это все? Или у тебя есть еще какие-нибудь таланты? Потому что я не уверен, что смогу испытать еще больше восторга.
Я отвожу взгляд и поджимаю губы, чтобы сдержать улыбку.
– Думаю, да.
А затем рассказываю ему о визите Уриила.
– Но почему пришел он? – спрашивает Кристиан, когда я заканчиваю. – Почему именно Уриил?
– Кажется, он мой дедушка, – медленно говорю я. – Он мне этого не сказал, но у меня сложилось впечатление, что он считает меня членом своей семьи.
– Он отец твоей мамы?
– Да.
Я пересказываю то, что рассказал мне Уриил об Азазеле и Семъйязе, но на лице у Кристиана отражается не только облегчение, но и беспокойство. Словно это не совсем хорошие новости для него.
– Теперь мы можем вернуться в Стэнфорд, – продолжаю я. – И какое-то время пожить собственной жизнью. Нам больше не нужно пускаться в бега. Классно, правда?