Крошечный серебряный воробей.
Я надеваю браслет на руку и под тихий перезвон иду в мамину старую комнату. С каждым шагом сердце бьется все быстрее, а дыхание учащается, но я не колеблясь открываю дверь. Мне так хочется его увидеть.
Вот только кровать пуста и заправлена так небрежно, будто это делали в спешке. Нахмурившись, я обвожу взглядом пустую комнату.
Может, я слишком долго собиралась? Может, он ушел?
И в этот момент до меня доносится запах паленого.
Такер стоит у плиты и, судя по всему, безуспешно пытается приготовить яичницу-болтунью. Он подковыривает почерневшее месиво лопаткой, чтобы перевернуть его, но лишь обжигается и, старательно сдерживая ругательства, начинает трясти рукой, словно это поможет избавиться от боли. Я начинаю смеяться, и Такер испуганно оборачивается ко мне.
– Клара! – с удивлением восклицает он.
Мое сердце пускается вскачь, но я стараюсь сохранять спокойствие и забираю лопатку из его руки.
– Решил, что ты захочешь есть, – говорит он.
– Но явно не это.
Я с улыбкой хватаю кухонное полотенце, поднимаю сковородку и подхожу к кухонному ведру, чтобы выкинуть яйца. После этого поворачиваюсь к раковине и ополаскиваю ее.
– Давай лучше я приготовлю, – предлагаю я.
Он кивает и садится на один из кухонных стульев. На нем нет рубашки, только старые пижамные штаны моего брата. «Но даже в них он выглядит восхитительно», – думаю я. Стараясь не пялиться на него, я подхожу к холодильнику и достаю коробку яиц, затем разбиваю несколько в миску, добавляю молоко и тщательно взбиваю все вместе.
– Как ты? – спрашивает Такер. – Джеффри сказал, что ты спала.
– Ты видел Джеффри?
– Да, он был здесь, когда я проснулся. И выглядел немного сбитым с толку. А еще попытался всучить мне конверт с деньгами.
– И что ты сделал? – спрашиваю я.
– Вы, калифорнийцы, почему-то думаете, что можете купить все, что вам вздумается, – шутит Такер.
Да, он явно шутит. Потому что сильно привязался к одной калифорнийской девчонке.
– Я в порядке, – отвечаю я на его первый вопрос. – А ты?
– Никогда не чувствовал себя лучше, – говорит он.
Я опускаю венчик и обвожу Такера взглядом. По-моему, он ни капли не изменился. И не похож ни на одного из пророков, о которых я когда-либо слышала.
– Что? У меня на лицо прилип кусочек глазуньи?
– Я не очень голодна, – отодвигая миску, говорю я. – Нам нужно с тобой поговорить.
Он сглатывает:
– Пожалуйста, только не вздумай вновь решать, что для меня лучше.
Я смеюсь и качаю головой:
– Может, переоденешься?
– Отличная идея, – восклицает он. – Но мои вещи, кажется, пропали. Хотя от них вряд ли что-то осталось. Не подбросишь меня до дому?