– Конечно.
Подойдя к нему, я беру его за руку и поднимаю со стула. Он настороженно смотрит на меня.
– Что ты делаешь? – спрашивает он.
– Ты мне доверяешь?
– Конечно.
Я поднимаю руки и закрываю ему глаза, отчего с его губ срывается короткий вздох. А затем призываю венец, который окутывает нас теплым сиянием. Закрыв глаза, я переношу нас обоих на ранчо «Ленивая собака». В сарай. Но в этот раз уже намеренно.
– Хорошо, теперь можешь смотреть, – убирая руки, говорю я.
– Как ты это сделала? – удивляется он, когда сияние медленно гаснет.
Я пожимаю плечами:
– Трижды щелкаю каблуками и говорю: «Нет места лучше, чем дом».
– Ого. Так… Ты считаешь это место твоим домом? Мой сарай? – Его тон шутливый, но взгляд, устремленный на меня, совершенно серьезен. И в нем застыл вопрос.
– Неужели ты до сих пор не догадался? – говорю я, стараясь успокоить взбесившееся сердце. – Мой дом – это ты.
На его лице отражается что-то между безумной радостью и недоверием.
– И в этот раз меня не затошнило от твоего сияния, – прочистив горло, говорит он. – Почему?
– Я расскажу тебе, – обещаю я. – Но чуть позже.
– Хорошо, – соглашается он. – И раз ты проткнула того парня мечом, то тебе больше не нужно убегать?
– Все верно.
Он ухмыляется:
– Это лучшая новость из всех, что я когда-либо слышал. Серьезно. – Он кладет руку мне на талию и притягивает ближе к себе, явно собираясь поцеловать. – И ты говорила мне правду, пока я был мертвецом?
– Полнейшую правду.
– И ты можешь это повторить? – спрашивает он. – А то у меня небольшой провал в памяти.
– Что именно? Что я хочу остаться с тобой навсегда?
– Да, – бормочет он, наклоняясь ко мне так близко, что его дыхание согревает мою щеку.
– Или что я люблю тебя?
Такер слегка отстраняется и смотрит мне в глаза.
– Да. Именно это.
– Я люблю тебя.
Он счастливо вздыхает.
– Я люблю тебя, – отвечает мне он. – Я люблю тебя, Клара.
А затем его взгляд вновь скользит к моим губам, он наклоняется ниже, и весь остальной мир просто исчезает.
– Посмотри на меня, посмотри на меня, – кричит Уэб со спины Мидаса, которого Такер ведет по пастбищу.
Я поднимаю руку и машу ему с крыльца, где мы с Анджелой пьем лимонад. С каждой нашей встречи он, кажется, вырастает сантиметров на тридцать, хотя все еще ниже, чем его ровесники. Но несмотря на то, что ему всего девять, он успевает заболтать всех до посинения (в этом он пошел в мать), на его лице всегда сияет улыбка, а в золотистых глазах, выглядывающих из-под копны иссиня-черных волос, сияет озорство. Увидев, что мы на него смотрим, он пинает в бока Мидаса, заставляя идти быстрее, отчего Такеру приходится бежать за ними.